28 февраля 1795 года президент своей властью призвал это количество ополченцев, распределенное среди 27 штатов, чтобы в семи хлопковых штатах изменить ход событий, справиться с которым стало невозможно путем «обычного юридического делопроизводства», и объявил о созыве специальной сессии конгресса 4 июля. В разъяснениях, направленных военным министерством некоторым губернаторам, указывался предполагаемый срок призыва – три месяца, но это никоим образом не отражает мнения президента о вероятной продолжительности войны; он просто действовал в согласии с актом 1795 года, который определял, что ополчение может быть использовано лишь в течение тридцати дней после следующего заседания конгресса.
После двух дней гневного возмущения оскорблением флага жители Севера прочитали призыв президента к вооруженным силам. «Тот первый выстрел по Самтеру, – написал Лоуэлл, – заставил все свободные штаты подняться как одного человека». «Вереск в огне, – сказал Джордж Тикнор. – Я никогда раньше не представлял, каким может быть народное воодушевление. На Севере никогда ничего подобного не происходило».[52] Губернаторы, легислатуры штатов, проводившие сессии, рядовые граждане действовали в тесном сотрудничестве. Люди забыли, демократы они или республиканцы; партийные пристрастия уступили место патриотизму. Нависла угроза захвата Вашингтона войсками южан, вдохновленных своей победой над Самтером; для обороны требовались вооруженные и экипированные солдаты. Первым отреагировал 6-й Массачусетский полк, выступив из Бостона 17 апреля и через два дня прибыв в Балтимор. Единственный путь в Вашингтон по железной дороге проходил через Балтимор, где активное стремление к сецессии создавало угрозу того, что войскам северян, нацеленным на вторжение в южные штаты, не дадут возможности пройти по улицам города. Командир 6-го полка, проинформированный в Филадельфии о ситуации, решил прибыть в Балтимор утром 19 апреля. Приезжающие из Филадельфии обычно делали пересадку: в конных экипажах пассажиров доставляли на другой, отстоящий на милю, вокзал, чтобы оттуда следовать в вагонах компании «Балтимор – Огайо», которой принадлежал сорокамильный отрезок одноколейной железной дороги до столицы страны. Семь рот быстро проехали через город, прежде чем разъяренная толпа перекрыла железную дорогу и возвела баррикаду, чтобы не допустить переброски остальной части полка. Обнаружив это, командиры четырех оставшихся рот решили отправиться на вокзал пешим маршем; однако не успели они начать движение, как толпа с флагом сецессионистов преградила им путь и грозила перебить всех «белых ниггеров», если будет сделана попытка пройти по улицам. Капитан, командовавший подразделениями, отдал приказ выступать; впереди колонны шел полицейский. На солдат, начавших движение, обрушился град булыжников, вывернутых из мостовой, и обломков кирпичей. Через сотню метров они подошли к мосту, который оказался частично разобран. «Нам пришлось попрыгать, как при игре в “классики”», – рассказывал капитан. Был дан приказ двигаться ускоренным