парте лениво поднялась рука. Во всем облике Юрова было что-то криминальное. «Хулиган», – решил капитан. Потом взглянул на распечатку и произнес:
– Так, десять человек. Но тут значится еще одна девушка – Русанова Алина. О ней написано, что она выбыла. Куда выбыла, когда?
Одиннадцатиклассники, словно по команде, посмотрели на Барковского. Тот встал.
– Она погибла, Игорь Андреевич. Не так давно, поэтому мы… немного в шоке. Но мы готовы ответить на любые вопросы.
И вопрос последовал. Но не про Русанову.
– Директор сказала, что ты недавно здесь учишься, Миша?
Барковский молча кивнул.
…Это случилось в сентябре, в самом начале учебного года. В этом самом кабинете за учительским столом находилась Людмила Михайловна Царева – тогда еще не директор, а завуч школы. Перекрывая стоявший в классе шум, она игриво произнесла:
– Господа одиннадцатиклассники, пожалуйста, закройте свои взрослые ротики и послушайте старую училку!
Подростки, хихикая, расселись по местам, и Царева продолжила:
– Ваша классная руководительница задержалась по очень печальному поводу. В Костроме скоропостижно скончались ее родители. И у нее возникли чисто бытовые проблемы. Как только она их решит, она вернется и продолжит осуществлять свою нелегкую миссию по воспитанию вас, редких, по-моему, оболтусов. А пока английский у вас буду вести я.
На эту речь тут же отозвался Худяков:
– Людмил Михална, мы вас страшно любим, хоть вы и завуч! Мы-то без английского как-нибудь обойдемся, а вот обойдется ли школа без вас? Стоит ли тратить ваше драгоценное время на оболтусов вроде нас?
Царева хотела ответить, но тут в кабинет заглянул директор школы Русанов.
– Людмилочка Михайловна, позволите вас прервать? – осведомился он сладким голосом.
– Прошу, Юрий Васильевич! – ответила Царева.
Русанов открыл дверь шире и пропустил вперед Барковского.
– О, новенький! – отозвался Худяков.
Директор согласно кивнул:
– Дамы и господа, представляю вам вашего нового товарища Михаила Барковского, юношу, надеюсь, приятного во всех отношениях. Прошу поскорее ввести его во все дела класса, не обижать, ну и… принять поскорее в нашу школьную семью!
После такой речи должны были послышаться аплодисменты, но послышалась только реплика Суворовой:
– Шведскую.
– А? – отозвался растерянный директор.
Завуч Царева быстрее оценила ситуацию и отреагировала:
– Суворова, не перебивай директора школы и не оперируй понятиями, о которых не имеешь представления.
– Ладно, – отозвалась Суворова. У нее не было желания спорить с этой теткой.
– А я все уже сказал, – сообщил директор. – Поздравляю всех еще раз с новым учебным годом! Привет!
Он подмигнул своей дочери Алине (она сидела рядом с Суворовой) и удалился, прижав руку к сердцу в знак извинения. Алина поморщилась и наклонилась к подруге:
– Папа, блин, в своем репертуаре.
Однако у красавицы Суворовой не было желания обсуждать директора.
– Але,