В центр прицела попадали люди – и падали с пробитыми головами. Лапиков переключился еще раз. На экране «Учебного места № 8» анимированная модель исполняла стриптиз у шеста. А на «Месте № 11» две фигуры с помощью свернутых в трубочку купюр вдыхали кокаин.
Крюков оторвался от экрана и посмотрел на класс за стеклом. Ира Шорина словно почувствовала его взгляд. Она тоже подняла глаза и увидела Крюкова, внимательно наблюдающего за ними. Быстро набрала на «клаве» какое-то сообщение, отправила Барковскому. Тот отреагировал немедленно, и на каждом экране возник текст с красным восклицательным знаком. Все тут же закончили игру. А через несколько секунд прозвенел звонок; одиннадцатиклассники дружно собрались и вышли из класса.
Глава 3
Стоя в кабинете Липатовой в Следственном комитете, Крюков ждал, когда та закончит разговор по телефону. Наконец она договорила, спросила его:
– Ты чего не садишься?
– В этом кабинете я могу сидеть только в одном кресле – вон в том, – заявил Крюков, указав на ее собственное кресло.
Липатова сразу ощерилась:
– Да пошел ты!
– Зачем звала, Анют? – спросил капитан.
Хозяйка кабинета смотрела, набычившись, и он поправился:
– Виноват. Госпожа советник юстиции третьего класса.
– Мне вчера ночью шеф позвонил, – сообщила Липатова.
– Невежливо.
– А ему, в свою очередь, другой дяденька позвонил, – продолжала Липатова. – Непростой такой дяденька. Тоже при погонах, но из смежной организации. Они с ним на охоту ездят.
– И что?
– Непонятно с чего, но тот дяденька очень интересовался самоубийством Истоминой.
Крюкову не хотелось обсуждать с ней эту информацию, безусловно, важную. Над ней надо было поразмыслить. Потому он произнес первое, что пришло в голову:
– Сколько мы с тобой не были вот так наедине, Ань?
– Отвали, – ответила Липатова. – С чего бы это вдруг «контора» заинтересовалась самоубийством учительницы в обычной школе? Можешь объяснить?
– Нет, – честно признался Крюков. – А ты?
И вручил ей бумажную розу, скрученную из взятого с ее стола листка. Липатова глянула на розу и воскликнула:
– Идиотина! Это же протокол!
– В моем кабинете протоколы бы так не валялись… – заметил он.
И, увидев, какое лицо стало у его бывшей коллеги, спросил:
– А как фамилия дядечки-охотника, не помнишь?
– Шорин, – ответила Липатова.
«Вот оно что!» – мысленно воскликнул Крюков. А вслух ничего не сказал.
…Утром в школьном гардеробе Суворова и Барковский вместе сдавали свои куртки в раздевалку. Суворова только что поругалась со своим бойфрендом Колей, а Барковский наблюдал за этой сценой. И теперь Кристине хотелось поделиться с ним своим возмущением.
– Если человек, который сто раз на дню говорит, что любит тебя, – начала она излагать свою позицию, – не понимает, чем тебя обижает, без толку объяснять. В чем я не права?
– Вы просто играете в разную игру, – объяснил Барковский. –