поговорить с ним, – ответил я бесхитростно, стараясь не замечать нотку насмешки – не столько даже в его голосе, сколько в уголках карих, с хитрецой, глаз, уставившихся на меня оценивающе.
– Вот как! Поговорить, значит. А надо ли ему самому, чтобы ты с ним поговорил? – вдруг ехидно и белозубо осклабившись, спросил он, чем вызвал смешок у молодого, который тот, смутившись, прикрыл ладонью. – Может, Ха-Матбиль и не горит желанием вступать с тобой в беседу?
– Это уже моё дело – моё и Ха-Матбиля, захотим мы беседовать или нет, – вспыхнул я. – Я вас всего лишь попросил указать мне дорогу, если знаете, где его найти. А не знаете, так не отнимайте ни у меня, ни у себя времени, упражняясь в остроумии.
– Ух ты, ух ты! Какие мы обидчивые! Прямо и спросить нельзя, – вновь расплылся в улыбке чернобородый, что меня уже окончательно вывело из себя.
Но прежде чем я успел повернуться к насмешнику спиной или грубо ответить, в разговор вступил второй:
– Да ладно тебе, Йехуда91, что ты пристал к человеку? Видишь, что обижается, а продолжаешь, – после чего повернулся ко мне: – Тебе повезло, брат, мы сами из его послушников и как раз держим путь к лагерю, так что можешь пойти с нами. Это недалеко, пониже по течению.
Я смутился, поняв, что чуть не разругался со своими будущими братьями-послушниками, в ряды которых и стремился попасть. Вспыльчив я, что греха таить. Работаю над собой, работаю… Нет, получше, конечно. Раньше, бывало, распалюсь в азарте – глаза искрят, эмоции навыпуск, режу глаголом с оттяжкой, наговорю лишнего, потом себя же и ем поедом. Пытаясь скрыть замешательство, поспешил с предложением:
– Давайте тогда я помогу вам донести вещи. Вы, наверное, устали?
– Не откажусь, – улыбнулся молодой, – понесём мешок по очереди. Тебя как зовут?
– Йехошуа Бар-Йосэф. Я из Нацрата, что в Ха-Галиле.
– Ты тоже из Ха-Галиля? – обрадовался тот. – Мы земляки – и я оттуда, из Кфар-Нахума92, что на берегу Кинерета. Меня Андреас зовут, Андреас Бар-Иона93.
– Только ты мог не заметить его галильского говора с первого слова, – ввернул ехидно его спутник.
– Рад знакомству, Андреас, – улыбнулся я в ответ, сразу почувствовав симпатию к нему и за добрые слова, и за подкупающе открытую улыбку, осветившую лицо, и даже за то, что мы с ним оказались земляками.
– А это – Йехуда Иш-Крайот, – представил он чернобородого, который всё с той же полунасмешливой улыбочкой кивнул мне. – Ты на него не обижайся, Йехошуа. Он, правда, колюч на язык, но так-то по жизни добрый малый.
– Ага, добрейшей души человек, мягкий и пушистый, как гамла94, – опять сострил Йехуда.
– Да я уже понял, что надо быть гамалем95, чтобы оценить твои остроты по достоинству, – не удержался я от ответной шпильки.
К моему удивлению, Йехуда разразился