до Петрозаводска, оттуда автобусом до Сортавалы, а потом на такси.
– Извини, старик, встретить не сможем, – гудел в телефонную трубку дядя Толя, кидая внуку странное обращение. – Но мы ждем. С нетерпением! Возьми такси. Или на автобусе до Питкяранты, попроси высадить на повороте. Там пять километров всего по грунтовке пройти. Извини еще раз. Мы очень ждем! Все готово. Твой приезд – это замечательно!
Никита посмотрел на свой рюкзак – не то чтобы большой, но все же рюкзак – и решил, что такси проще.
Машина бодро пробежала расстояние до того самого поворота, откуда было «пять километров всего по грунтовке».
– А тут ездят? – с сомнением спросил водитель, парень с худой шеей и оттопыренными ушами.
– Ездят, – уверенно соврал Никита.
А может, не соврал. Откуда он знает, ездят тут или нет. Дорога выглядела приличной. Широкая. Похоже, недавно по ней прошлись грейдером. Было странно, что водитель спрашивает. Он же сам видит – все нормально. Или нет? Может, там какие провалы? Или зыбучие пески: наедешь колесом – и через минуту от машины ничего не останется, только след будет тянуться от поворота.
Никита сморгнул. Сыпучие пески в Карелии… Скорее сыпучий гранит. Его здесь много.
Машина мягко перевалила через откос и покатила вниз. Слева и справа тянулись поля, заросшие высокой травой. Изредка то тут, то там среди поля появлялись деревья – елки и что-то лиственное. Вдалеке около дерева стоял человек. Именно стоял, не шел. Прирос к месту и на дорогу смотрит. Никита обернулся на водителя, но тот старательно тянул шею, чтобы из-за руля лучше видеть дорогу – что-то он в ней все-таки подозревал.
Никита вздрогнул, когда понял, что, оглянувшись, не видит стоящего человека. Он не мог уйти, чтобы его совсем не было видно. Спрятался? Или показалось?
– Черт! – выругался водитель, объезжая рытвинку и тут же вписываясь передним колесом в заросли чертополоха. Чертополох тут правил: огромный (выше человека), разлапистый.
Машина вильнула. Под колесами зашуршали мелкие камешки. Справа появилась табличка «Тарлу». И совсем неожиданное «Добро пожаловать». За табличкой Никита приготовился увидеть те самые разрушенные дома, которые обещала мама, и комбинат. Тоже сильно подразвалившийся.
Но за табличкой ничего нового не появилось. Плотная стена деревьев отгородила убегающую влево накатанную машинами дорогу. Справа все еще тянулись заросли очень высокой травы. Дорога, по которой они ехали, стремилась к горизонту. Он был близко – забраться на недалекий взгорок – и ты в другой части мира. Мотор натужно гудел. Из-под колес полетел щебень. Никита задержал дыхание.
В другой части мира была все та же дорога, по сторонам нарисовалось больше кустов.
На обочине мелькнул человек. Черный длинный пиджак, черные прилизанные волосы. Он стоял чуть в глубине зелени. Как памятник. Прятался.
– Чего это? – Никита вывернулся на сиденье.
– Чего? – Водитель весь ушел в дорогу.
– Человек!
– Да