именно благодаря ступе Будданатх буддизм распространился в Тибете и был сохранён в нём столько лет,[31]освящение этой ступы имеет большое значение. Во время этой пуджи ведущим был Его Святейшество Серконг Ценшаб Ринпоче, присутствовали там и мы с Серконгом Дордже Чангом. Сергонг Дорже Чанг вынул фотографии всех своих гуру в рамке, обрамлённой шёлком, из своей донгка, и поставил рамку на стол, чтобы она была также освящена.
Когда Лама и я впервые приехали в Непал из Индии с Зиной, мы все остановились в гелугпинском монастыре в Будданатхе и прожили там около года. Изначальное строение соорудил монгольский лама, но проживавшие там монахи были родом из монастыря в Тибете, основанного Каченом Еше Гьялценом, великим учёным и йогином, который был наставником Восьмого Далай-ламы. Он учредил монастырь с чистой практикой винаии дисциплины, хотя, мне кажется, в нём не проводилось много философских диспутов.
Примерно через три месяца после нашего прибытия монахи из того монастыря попросили нас принять участие в предстоящей практике ньюнг-нэ. Спонсор ньюнг-нэ пригласил одного из своих гуру, ньингмапинского ламу из Сваямбхунатха, чтобы тот передал Восемь обетов Махаяны, но монахи на захотели принимать махаянские обеты от этого ламы, потому что любого человека, от которого их принимаешь, потом надо считать своим гуру. Вместо этого монахи пригласили в монастырь Серконга Дордже Чанга, чтобы он передал эти обеты.
Мы спустились вниз рано утром, чтобы начать практику ньюнг-нэ. Войдя в зал, Серконг Дордже Чанг сел на подушку одного из монахов, а не на трон. Кто-то принёс ему текст
Восьми махаянских обетов, и он его открыл. В качестве мотивации Ринпоче сказал: «Если вы хотите практиковать Дхарму и ваш гуру прикажет вам полизать какашки, вы должны немедленно опуститься на пол и их полизать, пока они ещё тёплые». Для вящей иллюстрации своих слов Ринпоче издал соответствующие звуки лизания. Затем Ринпоче сказал: «Вот что такое истинная практика Дхармы!».
После этих слов Ринпоче закрыл текст и ушёл. То была единственная мотивация, которую он дал для Восьми обетов Махаяны. Не было никаких повторений молитв – ничего! Он сказал только это и ушёл.
Поскольку Ринпоче не выполнил саму церемонию, мы приняли обеты Махаяны ньюнг-нэ перед алтарём, хотя там были и другие ламы.
Это учение стало атомной бомбой, взорвавшей мой ум. Всего несколько слов, но в них было столько смысла! Ринпоче передал самое сердце практики. Поскольку его учение было столь благотворным, я чувствую преданность Его Святейшеству Серконгу Ринпоче. Несмотря на то, что это было единственное учение, которое я от него получил, я считаю Ринпоче своим гуру и представляю его в поле заслуг.
Нужно ли формально просить кого-то стать нашим гуру?
Обычно не нужно просить кого-то стать нашим гуру. Создание отношений гуру-ученик больше зависит от собственного решения, чем от личной просьбы разрешить нам посетить посвящение