нищему бродяге пару тысяч? Лидер ЛДПР прекрасно знает, что тот немедленно расскажет о его щедрости десяткам своих знакомых, и милостыня окупится сторицей.
В этой связи Жириновский напомнил мне другого известного персонажа – Пабло Эскобара. К началу 80-х колумбийский наркобарон попытался проникнуть в большую политику. Глава кокаиновой империи не только прошёл в Конгресс, но и нацелился на пост президента Колумбии. Эскобар пытался представить себя колумбийским Робин Гудом. Он организовал в родном квартале широкое строительство и вкладывал грязные наркодоллары в благотворительность. Позже, для того, чтобы завоевать голоса колумбийцев, Эскобар также стал раздавать деньги беднякам в кварталах Медельина. Многие купились на этот дешёвый трюк и популярность Эскобара росла. К счастью, благодаря усилиям министра юстиции Родриго Лара Бонилья, Эскобар вылетел из Конгресса за наркобизнес, и политическим амбициям преступного мегаломана пришёл конец.
Почему я сравниваю Жириновского и Эскобара? Не потому, что они так похожи, а потому что оба они обладают общей чертой: оба цинично используют бедных и покупают их симпатию, раздавая им деньги. Здесь важно понимать: что бы ни говорил Эскобар в своё время и чтобы ни говорил Жириновский сейчас, оба они плевать хотели на бедных. Первый вошёл в историю, став главой наркокартеля, убийцей и террористом, а второй – ультраправым популистом, антисемитом-монархистом, апологетом женоненавистничества и воинствующего экспансионизма.
Для меня Жириновский навсегда останется фашиствующим клоуном-демагогом, человеком-карикатурой, помесью Трампа и Джокера. И сколько бы коррумпированный мультимиллионер не отстёгивал наличных бездомным при встрече, сколько бы талонов на деньги ЛДПР не выдавала после митингов, политика их останется в корне антисоциальной и деструктивной. ЛДПР – одна из многих партий в России, виновная в том, что создала климат, при котором бездомные собаки получают больше паблисити, чем бездомные люди.
Другой факт, который меня удивил в разговорах с бездомными, – это их симпатия к Путину. Путина называли „Володей“, „Владимиром Владимировичем“, „Вовой“ и отзывались о нём по большей части с любовью и уважением. Его единственного выделяли из серой массовки российских политиков. Для меня это было более, чем странно, даже непостижимо. Я спрашивал себя: как могут бездомные, живущие в таких ужасных, порой бесчеловечных условиях, славить Путина – архитектора той бесжалостной системы, от которой они напрямую страдают? Как они могут не видеть очевидной связи между коррупцией Путинской администрации, разграблением природных ресурсов страны и нехваткой средств на социальные нужды?
Удивительным образом, Путин в представлении бездомных не имел к произволу в стране ничего общего. Он здесь был как бы „ни при чём“, как бы „над схваткой“. В этом бездомные печальным образом отражали точку зрения многих россиян, которые в последние годы смотрят на президента,