бездомных граждан в отдел полиции, то есть попросту доносить на них.{41}
Бесправие также выражается отсутствии безопасной питьевой воды и в медицинской сфере: вынужденной антисанитарии, эпидемиологической опасности и том, что уровень заболеваемости бездомных туберкулезом в 44 раза выше, чем в среднем по стране.{42} Характерна также и недоступность гинекологической помощи для бездомных женщин. Женские консультации отказываются ставить на учет, обследовать и лечить беременных бездомных. И это ведёт к запущенности заболеваний, передающиеся половым путем, вплоть до врожденного сифилиса у детей.{43} Наконец, бесправие бездомных выражается и после смерти. Муниципалитеты не прилагают особых усилий для того, чтобы установить личность умерших бездомных и организовать им достойные похороны. Они презрительно хоронят их в целлофановых мешках и гробах по минимальному тарифу. На кладбищах места эти имеют безличные номера и называются „места для захоронения неопознанных граждан.“{44}
Хотя в теории бездомным можно находиться на улице и в общественных местах, на практике их отовсюду регулярно гонят. Как правило это происходит со стороны правоохранительных структур и охранников, но часто осуществляется всеми теми, кто ненавидит бездомных и нищих. Характерен пример, когда в декабре 2017 года сотрудница питерского филиала KFC отобрала у бездомного еду, которую тому оставил посетитель, вышвырнула её в мусорку и злобно выгнала человека из заведения.{45} Тут уж свобода пнуть ближнего абсолютная, делай что хочешь – никто не остановит.
На эту тему мне вспоминается эпизод из жизни. Как-то я разговаривал с бездомным по имени Паша. Это было в центре Москвы, и мы присели на картонку у решётки возле пустой парковочной стоянки. Вскоре к нам подошёл какой-то развязный, полный тип лет тридцати с лишним и стал вмешиваться в разговор. Был он на редкость неприятен. Назвался „шерифом“, потребовал мои документы, лез с никому не нужными советами и всячески подчёркивал свою важность. Как выяснилось, типа звали Сергей, он был охранником парковки и был знаком с Пашей. В конечном счёте Сергей милостиво разрешил нам общаться, но захотел стоять рядом и слушать. Я отказался, заметив, что наш разговор – это личное. И тогда охранник мгновенно отправил нас на другой угол парковки – за мусорные баки.
Реакция охранника была совершенно смехотворной – нам пришлось пройти всего тридцать метров с одного места на другое. Но цель была не в этом, а в том, чтобы показать свою власть и унизить нас. Сергей был мелочным, глубоко закомплексованным человеком, но сделать ничего было нельзя. Он был хозяином своего крошечного микромира и распоряжался в нём как диктатор. Я посмотрел на Пашу. Он молча поднялся, взял свои вещи и послушно пошёл в направлении мусорки. Я с раздражением последовал за ним. То, что для меня было новостью, для Паши и миллионов таких, как он было ежедневной реальностью. Каждый бездомный сталкивается с подобным и худшим произволом сотни, а то