Кристин Ханна

С жизнью наедине


Скачать книгу

берегу. – Как доплывем, покажу тебе одну классную штуку, – бросил он через плечо.

      – Какую?

      – Там на болотах полным-полно лягушачьей икры. Склизкая, липкая – в общем, гадость. Может, мне удастся подговорить Акселя ее съесть. Он же чокнутый.

      Лени взяла весло.

      Хорошо, что Мэтью не видел, как она расплылась в улыбке.

* * *

      Лени вышла из школы, смеясь какой-то шутке Мэтью, и увидела родителей, которые ждали ее. Оба. Мама высунулась из окна автобуса и помахала ей энергично, словно актриса массовки на пробах к телепередаче «Правильная цена».

      – Ого. Да тебя как принцессу встречают.

      Лени рассмеялась, попрощалась с Мэтью и залезла в автобус.

      – Ну что, мой книжный червячок, – проговорил папа, когда они с грохотом катили по грязной дороге из городка, – что ты сегодня полезного узнала?

      – Мы ходили в поход на каноэ, плавали в Орлиную бухту, собирали листья для проекта по биологии. Ты знал, что волчьи ягоды есть нельзя, а то сердце остановится? А от болотницы может быть приступ удушья?

      – Какая прелесть, – заметила мама. – Тут даже растения опасны.

      Папа рассмеялся:

      – Вот это я понимаю. Наконец-то вас в школе научили хоть чему-то полезному.

      – Еще нам рассказывали о золотой лихорадке на Клондайке. Канадская полиция пропускала за перевал Чилкут только тех, у кого была с собой печь. То есть эту печь им приходилось тащить на своем горбу. Но большинство старателей нанимали индейцев нести вещи.

      Папа кивнул:

      – Богачи вечно на бедняках ездят. Такова история цивилизации. Это-то и погубит Америку. Алчные проходимцы, которым все мало.

      Лени заметила, что папа стал чаще высказываться в таком духе, с тех пор как познакомился с Чокнутым Эрлом.

      Папа свернул на дорогу к дому, и автобус с грохотом пополз по ухабам. Во дворе отец ударил по тормозам и заявил:

      – Ну что, девочки мои, сегодня будете учиться стрелять. Отец выскочил из автобуса, вытащил из-за курятника тюк почерневшего плесневелого сена и поволок по высокой траве. Мама закурила. Дым встал сизой короной над белокурыми мамиными волосами.

      – Наверно, это весело, – уныло предположила она.

      – Мы должны научиться стрелять. Тем более что и Марджи-шире-баржи, и Тельма нам об этом говорили.

      Мама кивнула.

      – Мам, ты заметила, что папа, как бы это сказать… сердится на мистера Уокера?

      Мама обернулась, поймала взгляд Лени.

      – Да? – равнодушно откликнулась она.

      – Ты сама понимаешь, что да. Ну, в общем… ты же знаешь, как он злится, когда ты… это самое. Флиртуешь с кем-то.

      Папа грохнул по капоту, мама вздрогнула, ойкнула, выронила сигарету и наклонилась, чтобы подобрать.

      Лени знала, что мама все равно ничего не ответит – очередная их семейная причуда. Папа бесился, а мама его подзуживала. Наверно, ей нужны доказательства его любви.

      Лени с мамой прошли вслед за папой по холмистому двору, поросшему пучками высокой травы, к тюку сена с мишенью.

      Отец достал из кожаного чехла винтовку,