положился на канцлера. Более того, он не особо представлял, кого из лирр он мог бы пригласить. Сама собой напрашивалась кандидатура Перейтена Бандорского, но ведь не перетаскивать же из Сеазии в Кидую всех глав лиррийских домов! И тем не менее Драонн твёрдо решил чуть позже поговорить с Делетуаром по поводу Перейтена.
Затем был обед, привычно обильный для обжоры-канцлера, хотя Драонну едва лез кусок в горло. А после, немного отдохнув, они отправились в Палату суда.
***
Суд над Лейсианом и Волианом был открытым – очевидно, император давал возможность черни всласть поглумиться над своими личными врагами. Однако открытыми были не все заседания, а чаще всего лишь те, на которых присутствовали сразу оба обвиняемых. Сегодня же предстояли лишь какие-то следственные процедуры в отношении Лейсиана, так что проходили они в небольшом помещении, где кроме коллегии суда в этот раз не было больше никого. Для Драонна это было явно на руку – он и без того чувствовал себя паршиво, и весьма не хотел бы, чтобы свидетелями его падения были бесчисленные толпы озверевших людей.
Они с Делетуаром прибыли в здание суда примерно за полчаса до начала заседания, но судьи решили, что второй канцлер – не такой человек, чтобы просто ожидать полчаса, так что тут же послали за обвиняемым.
Лейсиан вошёл в помещение, сильно хромая, однако, насколько мог судить Драонн, это не было следствием применяемых к нему пыток – во всяком случае, на открытых участках его тела никаких следов побоев видно не было. Правда, его лишили посоха, объясняя это соображениями безопасности, так что Лейсиан был вынужден опираться всем весом на больную ногу, что доставляло ему серьёзные страдания. Несмотря на очевидную боль, которую причиняла ему искалеченная нога, мятежный проповедник старался сохранять на лице маску спесивого презрения. Правда, ему не удалось совладать с собой, когда он заметил лирру в помещении – его лицо на секунду вытянулось от изумления, но затем он вновь взял себя в руки.
– Ещё на лестнице я учуял, что здесь сегодня вновь будет этот вонючий боров, – своим звучным голосом, слегка дрожащим от испытываемой боли, проговорил он, не глядя при этом ни на Делетуара, ни на Драонна.
– Заткнись, – конвойный хотел ударить заключённого, но не успел.
– Не нужно! – тут же воскликнул Делетуар. – Поверьте, я тоже скучал по вам, ваше хромоножество. И кстати, я мылся всего одиннадцать дней назад!
– Валяться пьяным в луже собственной мочи – это ещё не значит мыться! – тут же парировал Лейсиан.
Со стороны это больше походило на дружескую пикировку давнишних приятелей. Делетуар и вовсе улыбался и говорил нарочито шутливым тоном. И это превращало ситуацию в абсолютно сюрреалистическую и даже жутковатую.
– Не беспокойтесь, друг мой, мы не задержим вас надолго, – едва ли не ласково проговорил Делетуар. – Впрочем, в вашем положении даже какие-нибудь четверть часа – уже весомая потеря…
За этими дурашливыми ужимками Делетуара Драонн внезапно почувствовал жгучую ненависть