тебя батоном, я не жадный.
– Спасибо.
Они пошли дальше. Когда пред ними показалось крыльцо общежития, «Рязанью» было съедено уже полбатона. Веселов и «Рязань» вошли в холл, и их встретила сторожиха.
Сторожиха была женщиной в пенсионном возрасте, мудрость прожитых лет дополнял лишний вес. Весила она навскидку центнера полтора. Жидкие волосы, которые, следуя пенсионной моде, окрашивала в красно-фиолетовый цвет, были собраны в пучок «а ля 70-е» на затылке. Свои толстые руки она, сидя за столом, располагавшимся перед входом, часто ставила на край столешницы, упираясь в нее, как будто готовилась отжиматься. За такую позу и привычку кричать, а крик ее напоминал лай, местный бомонд ее называл ласково – «Бульдожка».
«Бульдожка», встретила «Рязань» ласково, пролаяв:
– Че так поздно?
– Уже девять часов, я дверь собиралась закрывать, – продолжала вопить сторожиха.
– Я встречался с другом, – начал оправдываться «Рязань».
– Очередной наркоман, наверное, твой друг, раз не знает когда нужно приходить в общежитие, – не успокаивалась она.
– Я так не думаю, Софья Григорьевна, он положительный молодой человек, с золотой медалью окончил школу и красным дипломом институт, – начал свой панегирик «Рязань».
– Знаю я таких отличников – вопила «Бульдожка» – сначала по блату получит медаль в школе, потом родители заплатят за красный диплом, и жизнь удалась. И такие отличники, – указывая пальцем на «Рязань», продолжила она – неприспособленные к жизни без поддержки родителей, чаще становятся наркоманами.
– У вас есть пример? – начинал затягивать разговор «Рязань».
– Да сколько угодно, – ответила «Бульдожка».
– Сын соседа моего знакомого, того, который приходит к нам чинить розетки – наркоман, – сказала женщина, с собачьим именем.
– Электрика дяди Славы? – спросил «Рязань».
– Какой он тебе дядя Слава? Вячеслав Михайлович, – приподнимаясь со стула, прокричала сторожиха.
– Да, извините, – сказал «Рязань».
– Его фамилия, случайно, не Потемкин?
– Да, – успокоившись, сказала сторожиха.
– Вот оно что – тихо и задумчиво произнес «Рязань».
– Софья Григорьевна, можно мой друг, кстати, которого вы назвали наркоманом, забежит на пару минут ко мне в комнату, нам нужно обговорить статью, – спросил «Рязань», кладя на стол бакшиш в виде плитки шоколада.
«Бульдожка» оценивающе осмотрела Веселова и, опустив свой взгляд на предложенную взятку, не смогла отказать:
– Только ненадолго.
– Ровно в десять мой друг уйдет, – ответил «Рязань».
– Здравствуйте, – впервые произнес слово Веселов.
– Здрасте, – прищурив взгляд, прошипела сторожиха.
Веселов и «Рязань» стали подниматься по лестнице. Новый знакомый жил на втором этаже. Отворяя комнату, Веселов почувствовал странный сладковато-кислый