пришлось, – отмахнулась она с насмешкой, – не бери в голову.
Она попыталась отвернуться, потому что умиротворяющие лекарства все-таки не всемогущи, но ничего не вышло, тело отказалось слушаться. И только глухая боль растеклась по груди.
– Почему я парализована?
– Ты не парализована, Анна.
Да, на пару неуклюжих движений силы вдруг нашлись. Ей удалось поднять правую руку и ощупать себя. Пальцы тут же наткнулись на липкую жидкость, которая до сих пор украшала ее монотонное платье красными разводами. После она угадала и чертов бронежилет.
– Я не стал трогать его, лишь срезал застежки сбоку.
Сбоку? Анна скользнула рукой дальше и нашла ровный разрез. Похоже, Марк не стал долго мучиться раздумьями, и вспорол ножом ткань платья, чтобы добраться до застежек.
– Так дышать легче. Я не решился раздевать тебя, пока ты была без сознания.
– Отчего же вдруг?
– Ты закатила бы истерику.
– Я и сейчас не прочь. Я говорю спокойно, только потому что меня накачали какой-то дрянью. И уже второй раз, Марк.
Она даже прикрикнуть не могла.
– О том, что ты жива кроме меня с Севером знают только трое ребят, они будут охранять тебя. И тебя накачали какой-то дрянью, чтобы…
– Хватит, Марк, – Анна не выдержала. – У тебя есть причины, у тебя всегда есть причины. Я же так и сказала, «тебе пришлось».
Он кивнул со злой усмешкой и отвернулся. Все-таки она выбила его из миролюбивого настроя. И прекрасно, а то расселся рыцарь без страха и упрека, от блеска доспехов ослепнуть можно.
– Просто дай знать, когда все закончится, – сказала она. – На остальное мне плевать, мое мнение все равно не учитывается. Я лишь катаюсь из пункта А в пункт Б, собирая толчки и упреки.
– Вот как ты все видишь.
Одеяло тоже порвалось, его голос как будто истончился…
– Нет, что ты, я помню, что я в процессе спасения. Все из благородных побуждений, конечно же.
– Если ты хотела задеть меня, у тебя получилось.
– Значит квиты. И больше не смей вмешивать в это Максима…
– Кажется, ты сама просила.
– Никогда, Марк. Он останется в стороне, ты не будешь использовать его в своих больных комбинациях. Вот это точно низко.
– Еще что-то?
Он смотрел с вызовов и определенно завелся, но Анна видела, что он не хотел этого разговора. Странно, но он хотел остановиться. И безотчетно просил об этом режущим взглядом.
– С каких пор ты не любишь перепалки?
Он дернулся, будто она ударила его. Она так легко прочитала его, что испугала.
– Потерял сноровку, не с кем было тренироваться, – он не придумал ничего лучше, как огрызнуться.
Но Анна уже нащупала эту тропинку. Она неотрывно смотрела на него и угадывала тревогу и раздражение, которое захлестывало его каждый раз, когда он начинал терять контроль над ситуацией.
– Марк.
– Что?
– Помоги мне,