здесь собрался весь город. Родители с малышами – в колясках и на плечах, снующие под ногами собаки, парочки в обнимку – как та, на пляже. Видеть их не могу – все эти переплетенные пальчики, томные улыбочки… Желудок противно сжимается. Как я их всех презираю!
Рейчел тормозит перекинуться парой слов с бывшими одноклассницами. Я смутно припоминаю, что вроде бы где-то их видела: в школе или на променаде сто лет назад. А вот они меня знают. Меня теперь все знают. Я – та самая Иден. Девчонка, которая вызывает усмешки и презрительные взгляды у всего города. Вот и сейчас то же самое. Несмотря на мою дружелюбную улыбку, они косятся на меня, как на прокаженную, всем своим видом показывая, что общаются с Рейчел, а не со мной. Я сжимаю губы, скрещиваю руки на груди и пинаю ногами камешки, ожидая Рейчел.
Так происходит каждый раз, когда я возвращаюсь в Санта-Монику. Меня здесь не любят и считают странной. Исключение составляют только мама и Рейчел. Остальные осуждают меня, хотя толком ничего не знают. Хуже всего было на День благодарения в прошлом году. Я впервые появилась в городе после того, как в сентябре уехала в колледж. За месяц моего отсутствия слухи распространились, как лесной пожар, и к ноябрю все уже знали. А я ничего не понимала. Почему Кэти Ванс, с которой я ходила на несколько предметов в школе, опустила голову и отвернулась, когда я ей помахала? Почему молоденькая кассирша в магазине захихикала и перемигнулась со своей напарницей, когда я пошла к выходу? Я ни о чем не подозревала, пока не пришло время улетать в Чикаго. Уже в аэропорту какая-то незнакомая девица спросила у меня открытым текстом: «Это ведь ты встречалась со своим сводным братом?»
Разговаривая, Рейчел то и дело поглядывает в мою сторону. Я независимо пожимаю плечами: все в порядке, но она быстро прекращает разговор, придумав какой-то повод.
– Ну, все, знать их не хочу! – заявляет Рейчел, бросив стакан в урну, и продевает свою руку в мою. И вновь разворачивает меня к парку, да так быстро, что у меня все мелькает перед глазами.
– Меня это вообще не парит, – уверяю я подругу, пока мы пробираемся сквозь толпу.
– Ага, рассказывай! – хмурится она.
Я хочу доказать ей, что мне действительно все равно, однако не успеваю открыть рот, как перед нами появляется Джейк Максвелл – старый приятель из той же компании, что и Меган. Мы уже встречали его пару часов назад, и тогда он был относительно трезвым.
– А-а-а, вот вы где!
Он хватает наши руки и запечатлевает на каждой слюнявый поцелуй. Джейк впервые приехал домой из колледжа в Огайо, мы не видели его два года, и я очень удивилась, что он отпустил бородку, а он – что я так и живу в Санта-Монике. Ему кто-то сказал, что я давным-давно вернулась в Портленд. В остальном Джейк не изменился: он все такой же бабник и не пытается это скрывать. Когда Рейчел спросила у него, как дела, он ответил, что не очень, потому что обе подружки бросили его практически одновременно, и искренне недоумевал, какая муха их укусила.
– Где ты успел так набраться? – спрашивает Рейчел, морща нос и вырывая у него руку. Ей приходится перекрикивать