хорошо.
– А я-то тут при чём? – удивился участковый.
– Пока ни при чём, но что уезжает – хорошо, – объяснил Фролов.
– Ты на что намекаешь? – прищурился участковый, кладя ладонь правой руки на кобуру.
– Слышь, – взмолился фельдшер, – ты положь руку на место от греха подальше!
– Только не подеритесь, пожалуйста, я вас очень прошу, – вторила ему Иевлева.
– Да у него там пистолета нет, – сказал Фролов, – у него же забрали в районе.
– Правда? – спросил фельдшер.
– Правда, – смущённо улыбнулся участковый, – пустая кобура. А ты откуда знаешь?
– Так видно, – ответил Фролов, – она же лёгкая, сразу видно.
– Да не так уж и сразу, просто ты проницательный гад. – Участковый, поменяв тон, добавил: – А я ведь с тобой не ругаться пришёл. Я с поручением пришёл.
– В чём дело? – Фролов встал и подошёл к нему.
– Вот, – участковый полез в карман, – подполковник дал. Значок советских танковых войск. Спасибо просил сказать тебе за солдата.
Он протянул на ладони значок.
– Я танкистам всегда помогу. – Фролов держал значок пальцами и смотрел на него с таким благоговением, с таким мальчишеским восторгом. – Ты не смейся, – обратился он к Иевлевой второй раз за вечер довольно резким голосом, – ты опять ничего не понимаешь. Это же значок танкиста.
– Здесь были большие бои, – некстати отозвался фельдшер.
– У меня к танкистам отношение особое. Со мной на войне случай был, – сказал Фролов участковому.
И он опять стал смотреть на значок. Иевлева взяла подставку с пробирками и, открыв холодильник, поставила её туда. Потом сказала фельдшеру:
– Мы завтра за материалом придём с лаборантом. Перед завтраком.
Фельдшер кивнул.
– Мне идти пора. – Фролов взял Иевлеву за руку. – У меня ещё дело есть.
– Куда ты её тащишь? – нахмурился участковый.
– Ничего страшного, обо мне не беспокойтесь, – попробовала разрядить обстановку Иевлева.
Участковый стоял в дверях, проход уступать явно не собирался.
– Нечего её с собой тащить, – повторил он.
– Всё в порядке, – примирительно сказала Иевлева.
– Я не с вами разговариваю, – вдруг оборвал её участковый.
«Что они оба на меня кидаются сегодня», – без тени обиды, а просто с весёлым недоумением подумала Иевлева.
– Ты пойди с бабой своей поговори, – отозвался Фролов. – Ты чего, не видишь, что ночь на дворе? Ночью спать положено. Ты днём будешь свои порядки устанавливать. А сейчас я здесь.
– А если я тебя задержу на трое суток? – заботливо спросил участковый.
– А за что?
– Тебя всегда есть за что.
– Не надо этого делать.
– Что, не нравится?
– Ты, участковый, такой же человек, как и мы все, ну, кроме меня, конечно. Зря ты думаешь, что мент – это что-то особенное.
– Вот как ты заговорил?
– Игорь! – закричал фельдшер участковому. – Ты что делаешь, ты что, не понимаешь?
– Фролов,