Где-то далеко…. Евгения Морозова

пожилого. Таксист опознал в молодом человеке Бориса.

      Бориса арестовали на следующее утро. Предъявить ему ничего не могли, поскольку кражу денег подтвердить было некому. Кто мог утверждать, что сейф был набит деньгами. У пожилого человека отказало сердце. Несколько месяцев Борис томился в камере, где содержали людей до суда. Людей привозили и увозили, состав заключенных менялся, как в калейдоскопе. Борис ни в чем не признавался. Он действительно не убивал этого человека. А про деньги вообще речь не заводилась. Тем более, что Борис по окончании экспроприации денег закрыл сейф на ключ, который затем кинул на книжный шкаф. Когда его найдут, и найдут ли вообще, неизвестно.

      Прошло четыре месяца. Вдруг однажды ночью громкий окрик охранника поднял всю камеру на ноги. Раздался лязг металла, дверь открылась, и в камеру втолкнули мужчину. Ему показали на пустую кровать у параши и дверь закрылась. Вор в законе, кличка которого была Тимоня, вразвалочку подошел к вновь прибывшему заключенному. Вначале он было попытался унизить новенького, но присмотревшись, удивленно присвистнул…

      – Батюшки! Кто к нам прибыл! Братва! Встать всем в строй для приветствия! К нам пожаловал Великолепный!

      Указание Тимони все заключенные восприняли буквально и выстроились полукругом. Они не знали, кто такой Великолепный, но знали, кем был Тимоня. Его все боялись и почитали как хозяина. Поэтому его команде подчинились моментально. В центре остался стоять Тимоня и Великолепный. Тимоня, глядя на новенького, почтительно произнес:

      – Рад увидеть тебя! Но не рад, что встретились именно тут.

      Великолепный махнул рукой, как бы говоря, что нет надобности устраивать почетную встречу. Есть дела поважнее и показал Тимоне, что им надо уединиться. Тимонина кровать была даже не двухъярусная, это была вполне цивильная кровать, и два пахана прошли вглубь камеры. Сели на кровать и тихо говорили, почти неслышным шепотом.