но…
– А не ты ли меня надоумил отдать все зимние вещи бедным? «Зачем тащить во Флориду старые пальто и свитера – ведь больше не придется ни листья убирать, ни снег чистить». Твои слова! – Мэкки ерзал на стуле, а Норма продолжала: – Теперь у нас нет ни дома, ни теплой одежды. И даже речи быть не может ни о каком возвращении.
– Почему это?
– Нельзя нам возвращаться. Что люди подумают?
– И что они подумают?
– Решат, что мы безалаберная семейка – кочуем с места на место, как цыганский табор.
– Норма, мы переехали один раз за сорок лет. Куда нам до цыган и безалаберных семеек?
– А Линда что скажет?
– Она поймет, что в наши годы тянет поближе к родным местам, к старым друзьям.
– И для чего тогда, спрашивается, было уезжать?
Ответ на этот вопрос Мэкки прокрутил в голове множество раз.
– Думаю, жизненного опыта прибавилось.
– Жизненного опыта? Да уж… Ни дома, ни зимней одежды – зато жизненного опыта хоть отбавляй! Мэкки, если ты чувствовал, что тебе здесь не понравится, к чему затеял переезд?
– Откуда мне было знать, понравится или нет? И если уж начистоту, Норма, тебе здесь тоже несладко.
– Да, несладко, – согласилась Норма, – но я не то что ты, Мэкки. Я как могла старалась привыкнуть, и не хочется думать, что эти два года я потратила зря.
Мэкки вздохнул:
– Ладно, ладно, остаемся. Не хочу тебе портить жизнь.
Норма тоже вздохнула:
– Мэкки, ты же знаешь, я тебя люблю… я все сделаю по-твоему, но ради бога подумай хорошенько. Нам устроили такой прощальный вечер, а мы приползем обратно: «Здрасьте, а мы вернулись. Принимайте». Вот будет позорище!
Мэкки взял Норму за руку:
– Родная, кому какое дело? Столько людей уезжают, а потом возвращаются домой!
– Ну а я не из них! А что тетя Элнер? С ней-то вы уж точно все обсудили.
– Она вернется с радостью, но решать тебе. Как скажешь, так она и сделает.
– Чудненько. Как всегда, двое против одного, и если я откажусь, то на меня все шишки посыплются.
Норма умолкла, глядя на Мэкки в упор и часто моргая. Наконец выговорила:
– Ладно уж, возвращаемся. Только обещай, что хотя бы пару лет ты нас больше никуда не потащишь и мы поживем спокойно. Третьего переезда подряд я не переживу.
– Обещаю, – сказал Мэкки.
– Что творится! Ужас, как ты меня расстроил, теперь разве что мороженое утешит.
Мэкки подпрыгнул от радости: значит, решено!
– Сиди, родная, – сказал он, – я принесу. Тебе два шарика или три?
Норма полезла в сумочку за носовым платком.
– Гм… пожалуй, три: в «Худеем вместе» я все равно не пойду, раз мы уезжаем.
К счастью, домик с террасой и видом на лимонную рощу удалось продать очень скоро. Через три дня нашелся покупатель, а через месяц они получили деньги. И все равно переезжать второй раз было очень хлопотно. Хорошо