другого случая не будет. И потом, за спрос же не бьют:
– Марина, – я посмотрел ей в глаза, – хочу тебя попросить. Помоги устроиться где-нибудь на работу. Я водитель, но мне бы любую: хоть грузчиком, хоть дворником, хоть на стройке, лишь бы работа была. Может, у тебя есть знакомые, кто может предложить что-нибудь. Помоги, Марина. Хочу заработать хоть немножко, чтобы можно было снять где-нибудь комнату, зима на носу, на улице спать уже холодно. Помоги, мне надо опять встать на ноги, почувствовать себя человеком.
А может, действительно, помочь ему, может он правду говорит, и стоит помочь ему снова почувствовать себя человеком. А там глядишь…, а что, мужик, вроде, не плохой. Пусть поживёт пока, а там посмотрим, торопиться не будем. Может, я ему и не нравлюсь, а может и не нужна. Она недолго думала:
– Ваня, – Марина подошла, взяла мои руки своими, – работу я тебе найду, а вот жильё…, у меня жить тебя не устраивает?
Я оказался настолько близко к Марине, что казалось, я слышу стук её сердца. Наши лица оказались очень близко друг от друга. И губы на том же расстоянии (а где же они должны были находиться). Мы оба одновременно покраснели. Ну, скажите, как я должен был поступить в такой ситуации? Мужчина я или нет? Максимум что мне грозило, это получить оплеуху и потом, конечно же, быть выгнанным с позором. А что я теряю, всё равно уже собирался уходить. И я решился. Нежно обнял её и поцеловал… в лоб. И поняв, что мне пока ничего не грозит, поцеловал кончик носа. Марина закрыла глаза в ожидании продолжения моих поцелуев. О сопротивлении и речи быть не было.
« Смелей, Ваня», – сказал я себе.
Я прижал Марину к себе и поцеловал. Она тоже прижалась ко мне, обвила своими руками мою шею. Целовались мы непрофессионально, но долго. Забыл я, как надо целоваться, да и Марина, наверное, тоже. Но мы поняли друг друга. Наконец, я выпустил Марину и сказал:
– Да нет, Марина, мне очень хорошо у тебя, но я не посмел спросить, мы ведь едва знакомы. Но раз ты сама предложила, то я вечером приду, обязательно приду.
Мне показалось, что она сейчас заплачет. Да что такое, что я не то сделал или не так? Но дальнейшие её действия рассеяли все мои подозрения. Марина опять взяла мою голову в свои руки и уже сама поцеловала меня. Оплеухи от меня она не дождалась. О Боже, как они сладки, как они приятны эти женские губы, как они притягательны. Я опять прижал Марину к своей груди (теперь я действовал уже смелее). Я почувствовал прикосновение её груди. Люди добрые, вы не представляете, что почувствовал в тот момент я. Спустя некоторое время стал оправдываться:
– А я боялся, что если посмею тебя поцеловать, то выгонишь, и я больше тебя не увижу.
– Дурачок, ты что думаешь женщина не человек?
Мы стояли молча, обнявшись, и не знали, что делать дальше и что сказать. Просто смотрели друг на друга. Но рано или поздно надо было что-то делать, не стоять же так до вечера. О чём Марина думала, не знаю, а о чём думал я, вам не скажу. Я отпустил Марину взял её руки:
– Хорошо, Марина, если на то пошло, я пройдусь по городу, мне надо побыть одному, а вечером вернусь.
– Ладно, иди. Я сейчас тоже в город