знала, на что он способен, и боялась до седых волос.
– Что за жизнь такая? – прорыдал Цент, чувствуя, что еще немного, и он закатит настоящую истерику, тем самым окончательно втоптав в грязь свой некогда непоколебимый авторитет.
Непробиваемый бомж к тому времени успел подняться на ноги, и, пошатываясь, пошел на Цента. Ярость вскипела в груди рэкетира.
– Убью! – прорычал он, и все, включая Владика, поняли, что это не шутка.
Удары обрушились на бомжа градом. Цент быстро свалил его на землю и пошел полировать ногами, вкладывая в каждый удар всю свою силу, а незнакомец продолжал рычать в одной тональности и пытаться встать. Той дозы насилия, что была выплеснута Центом на голову этого субъекта, вполне хватило бы, чтобы переправить в мир иной три десятка жадных коммерсантов средней упитанности. В какой-то момент не выдержали кроссовки, вначале подошва отскочила у одного, затем и у второго. Цент представил, насколько нелепо он выглядит: босой, в рваных штанах, яростно избивает какого-то бомжа. Хорошо, что братва не видит сего эпического позорища.
– Да он что, бессмертный что ли? – пробормотал Цент, яростно борясь с отдышкой. Его организм, размякший на котлетах и покое, капитально отвык от подобных физических нагрузок.
– Любимый, пожалуйста, хватит! – умоляла его Анфиса. – Плюнь на него.
– Плюнул уже пять раз, не помогло, – прохрипел Цент, поворачиваясь к подруге с намерением дать той совет совершить увлекательное путешествие по двум-трем небезызвестным адресам на выбор, но увидел такое, что резко передумал. Оказалось, пока он вспоминал подзабытые навыки рукопашного боя, к бомжу подошло подкрепление. С десяток тел аналогичного вида, но разного пола и возраста, наступали с тыла. Все были грязные, окровавленные, и конвульсивно дергались при ходьбе.
– Господи, сколько их! – завопил Владик, с ужасом глядя на бомжей.
– Зато на нашей стороне правда, – успокоил его Цент, оглядываясь по сторонам в поисках надежного средства увещевания. Тут кастет не вариант, больше подошла бы родная бейсбольная бита, но боевая подруга уже давно не ездила с хозяином в багажнике, а без дела пылилась на балконе.
В этот момент начал вставать битый бомж, и Центу в третий раз за всю жизнь стало страшно. Первый раз было страшно, когда увидел список книг, заданных на прочтение в летние каникулы в шестом классе, второй раз было страшно, когда впервые увидел Анфису не накрашенной. И вот теперь ощутил страх в третий раз, а все потому, что бомж просто не мог встать, даже в том случае, если это бомж-терминатор из будущего, после стольких-то килоджоулей тумаков! Но он вставал. И продолжал рычать.
– Поехали! – скомандовал Цент, решивший произвести тактическое отступление, а если вдруг кто-то назовет данный маневр бегством с поля боя, у того зрительный нерв окажется аккурат напротив седалищного. А если этот кто-то, к примеру, носит очки, программист и зовут его Владик, с тем может произойти отравление свинцом – у Цента в гараже как раз пылился старый аккумулятор, таким