для отправки на другие ковчеги. Наткнувшись на целый лес зонтов, он остановился и изумленно замигал. Под зонтами стояли мужчины в парадных сюртуках, принаряженные дамы и дети с тщательно прилизанными волосами. Все они молча и невозмутимо смотрели в облака.
– Прошу прощения, уважаемые кузены, я могу чем-то помочь? – спросил сторож.
Мать Офелии, чей красный зонт выделялся среди прочих, ткнула пальцем в часы на ближайшем столбе:
– Скажите, любезный, они спешат? Мы уже сорок минут дожидаемся прибытия дирижабля с Полюса!
– Спешат, как всегда, – заверил ее сторож с широкой улыбкой. – Вы ждете грузовой дирижабль с мехами?
– Нет, мой милый, мы ждем гостя, – ответила другая дама из толпы встречающих.
Сторож покосился на нее. У дамы был внушительный нос, похожий на вороний клюв. Одета она была во все черное, от мантильи, прикрывавшей ее седые волосы, до платья из дорогой тафты. Элегантные серебряные галуны на лифе указывали на ее статус Настоятельницы, Первой среди Матерей.
Сторож почтительно снял фуражку.
– Уважаемая госпожа, вы уверены, что не ошиблись? Я работаю здесь с самого детства и никогда не видел, чтобы кто-нибудь с Полюса прилетал к нам в гости! Эти люди не путешествуют просто так – только по делу…
Он взмахнул фуражкой на прощание и побрел дальше, к своим ящикам.
– Скатертью дорога! – прошипела Агата и тут же начала шпынять Офелию, с которой стояла под одним лимонно-желтым зонтом: – Не сутулься и не вылезай под дождь! И улыбнись наконец! Думаешь, господин Торн зарыдает от счастья, когда увидит твою унылую физиономию?
По раздраженному голосу Агаты было понятно, что она так и не простила сестре бегства сквозь зеркало. Однако Офелия ее почти не слушала. Гораздо громче этих слов звучали для нее шелест дождя и стук собственного испуганного сердца…
– Отстань ты от нее! – сердито крикнул Агате Гектор.
Офелия благодарно взглянула на брата, но тот уже снова прыгал по лужам вместе с кузинами и кузенами. Малышей не волновали никакие заботы: они пришли сюда, чтобы посмотреть не на жениха, а на дирижабль. Это редкостное зрелище было для них настоящим праздником.
– Агата права! – объявила мать из-под своего красного зонта. – Моя дочь будет улыбаться, когда прикажут. Не правда ли, мой друг?
Последнее было обращено к отцу Офелии, который пробормотал в ответ нечто утвердительное. Лысоватый, седеющий, преждевременно постаревший, этот бедняга жил под каблуком у своей женушки.
Офелия поискала глазами старика-крестного. Он стоял с мрачным видом, в стороне от сборища зонтиков, чуть ли не до усов подняв воротник темно-синего плаща. Офелия не ждала от него никакого чуда, но его ободряющий кивок хоть немного утешил ее.
Громкие возгласы, раздавшиеся вокруг, поразили ее как удар грома.
– Смотрите!
– Вот он!
– Ну наконец-то!
Офелия, сжавшись от страха, подняла глаза и взглянула в небо. Из облаков с угрожающим