почему-то сомневаюсь.
– Думай что хочешь. Если тебе кажется, что мне не все равно, пусть будет так. Но это дела не меняет.
– Знаешь, – покачал головой Нокс. – Если бы ты почаще приезжала в Джексон-Холл, мне не пришлось бы столько выкладываться в спортзале. Мне хватило бы твоей болтовни.
– Эй, полегче. Я не болтаю. Я веду разговор. – Хотя Селена прекрасно понимала, что он прав.
– Хорошо-хорошо.
Селена поднялась со своего стула и отнесла свою почти пустую тарелку в раковину. Потом она направилась в гостиную, переступив через оставленные вчера на полу туфли. За спиной она услышала шлепки босых ног Нокса, и вдруг тот факт, что он был босым, показался ей очень волнующим и интимным.
Похоже, она хранила девственность слишком долго.
Селена скривилась, потому что не любила это слово. Она даже думать о нем не могла, потому что оно подразумевало невинность, которой она не обладала. А еще в нем было что-то юношеское. А Селена не была юной. Она была занятой. Занятой и решительно противящейся любым отношениям.
К тому же у девственности оказались ужасные побочные эффекты, такие как неожиданная реакция на заспанный мужской голос и босые ступни.
Селена подошла к окну и, выглянув на улицу, увидела на подъездной дорожке свою машину.
– Ого. Откуда она тут взялась?
– Я ведь сказал, что обо всем позабочусь. Ты маловерная.
– Нокс, ты даже не можешь привести в порядок свое лицо, так почему я должна была думать, что ты так эффективно позаботишься о моей машине?
– Поправочка, – ответил он. – Я не бреюсь не потому, что у меня нет времени, а потому, что не вижу в этом смысла. Мне не для кого приводить себя в порядок.
В его словах послышались отголоски пустоты, хотя он произнес их беззаботным тоном. Похоже, он испытывал ужасную горечь оттого, что в его жизни не осталось человека, которого бы волновало, есть у него бородка или нет.
– Мне она нравится, – наконец ответила Селена.
И она говорила правду. Хотя без бороды он тоже был весьма привлекательным мужчиной. У Нокса были квадратная челюсть, как у голливудских звезд, и идеально пропорциональный подбородок. И если бы у Селены спросили, будет ли идти ему бородка, до того, как она увидела его на похоронах Уилла, она бы сказала, что растительность на лице только спрячет его красоту.
Но на самом деле Нокс сейчас выглядел более… мужественным. Неприрученным. Диким. И очень соблазнительным.
– В любом случае, – прокашлялась Селена, – я больше не буду приставать к тебе с твоей бородкой.
Внезапно она ощутила, что Нокс стоит к ней очень близко, потому что можно было уловить запах геля для душа, которым пахло его мужское тело. А еще она чувствовала жар, который оно излучало. Если бы она потянулась к нему, ей не пришлось бы даже вытягивать руку, чтобы коснуться его груди. Или подбородка, хотя Селена уже решила для себя, что такое поведение будет неприемлемым. Правда, ей все равно хотелось коснуться его.
– Тебе нравится моя бородка? – чуть хрипловато спросил Нокс.
– Мне…