фильмы и мультики. Так мы подружились с соседней семьей. Наши родители стали лучшими друзьями.
Мы стали хорошо жить, и казалось, что вроде бы все шло хорошо. Но стали портиться отношения отца с его сестрой. Она все больше давала понять, что мы должны покинуть этот дом. И это происходило, все чаще и чаще. Это все происходило на моих глазах, и глазах моей младшей сестры. Сестра, слышала скандалы и ругательства, и пыталась заступиться за своего папу. Отец души не чаял в своей младшей дочери, он постоянно сажал ее себе на шею, ходил с ней по улице, и называл моя конфеточка. Я видела, как блестят глаза его жены, когда это все происходило. Это ребенок, зачатый в согласии и любви. Который скрепил этот союз. Я уже не встречала так отца с работы как раньше, хотя очень сильно его любила, обнимала, целовала.
Новый 1995 год наша семья отмечала в нашем старом бабушкином доме. Но уже не тем составом, что раньше. В этом году я пошла в пятый класс, мне стало тяжелее учиться в школе, общаться с ровесниками. Мать все детство мне говорила, о том, что я не как все дети, что мне ничего нельзя, и на мне в жизни никто никогда не жениться. И я верила ее словам, и молча, с ней соглашалась. Я была замкнутой, всегда уходила в себя, смотрела на других детей и не понимала, почему я не такая как все. Я завидовала тем детям, которые радовалось жизни, принимали участие в жизни школы, выступали. Когда меня просили принять участие, в одном из мероприятий, то я просто отвечала, что я не смогу. И молча, уходила в себя, мне было очень больно, и хотелось плакать. Но я знала, что дома меня ждет строгая беседа, на эту тему, и поэтому я знала заранее, что надо сделать, что бы ее избежать. Я слышала отказ во всем, во всех кружках, и секциях, школьных походах и мероприятиях, а про гуляния с подругами и речи не должно было быть. Этим занимаются только блудные девочки. Учеба мне давалась очень тяжело, я не понимала, что я учу, у меня постоянно болела голова от школы и атмосферы дома. Может быть, от постоянного недоедания и моральной нагрузки на меня. С момента заболевания, меня все время держали на диете, на строгой диете. Я постоянно испытывала чувство голода. Мне все время хотелось есть. Мне нельзя было есть даже белый хлеб, если яблоко, то зеленое. Если мясо, то постное, если курица, то отварная. Мне нельзя было есть даже ягоду. И я воровала еду. Я всегда ела тайно. Я воровала белый хлеб по ночам, мясо из кастрюли, когда никого не было дома. И для меня это был праздник. Мой друг детства Дима, приносил мне сладости. Может быть, по этой причине мне было постоянно плохо, и кружилась голова. Хоть мы и стали хорошо питаться, но на меня это не распространялось. Может быть от того, что некоторые дети шли после школы куда – то, но не домой, например, в музыкальную школу. Я знала, что меня дома ждет уборка помещения, постная еда, и уроки до ночи. Со временем медицина возросла, мне стало легче с диетой, введением инсулина, стало можно, есть разных продуктов. Но тогда в детстве это было гораздо тяжелее