«короля», девушка собралась вернуться к поискам, как Суло поднял на неё взгляд. Щеки Энви покраснели, челюсть сковало спазмом, и отвернуться она не смогла.
– Есть зацепки? У меня – ноль, – вздохнул Илмари.
Голос повиновался не сразу, поэтому Энви помедлила с ответом:
– У меня тоже. Вроде нахожу что-то похожее, но оказывается совершенно не то.
– Аналогично. Кажется, мы никогда не узнаем, кто я…
– Я думаю, ты вернулся на Землю ради чего-то. Не может быть, чтобы людей возвращали просто так. Должна быть какая-то цель!
– Должна, определённо, – кивнул Илмари. – Только я не знаю какая.
Подгоняемые вибрацией печального голоса по коже Энви поплыли мурашки. Внутри всё задрожало, как если бы его голос проник внутрь и зазвенел камертоном, отражаясь от тонких стенок внутренних органов, настраиваясь на их частоту. И когда он затих, девушка поняла, что сделает всё, чтобы помочь Илмари. Она удивилась, ведь прежде не отличалась особой храбростью, но уверенность была тверда и логична.
Энви решительно захлопнула энциклопедию и поднялась:
– Здесь мы не найдём ответ, мы тут просто теряем время!
– И где же надо искать? – парень обескуражено смотрел на неё снизу вверх.
– У тебя дома!
Глава 8. Импровизация
Сидя рядом с Илмари в автобусе, едущем в Ласилла, Энви смущалась. В последнее время она сроднилась с чувством неловкости из-за парня, к близости которого никак не могла привыкнуть. Сейчас ему предстояла встреча с родственниками. Суло отвернулся к окну и, скорее всего, думал об этом, потому что молчал всю дорогу.
Девушка ощущала, как он собран и напряжён – даже не как тугая пружина, а как металлическая стружка в прессовальной машине. Наверное, не стоило надеяться, что родители живы, и Илмари придётся пережить потерю и похоронить их. Брата встретить реальнее, если он ещё живёт в том доме.
Общение с родными не всегда приятно, иногда грозит потерей нервов и настроения. Близкие ранят больнее всего, но их стрелы не смазаны ядом и даже смертельное попадание не причинит такого вреда, как царапина от злейшего врага. Однако всё гораздо сложнее, когда не видишься с ними двадцать пять лет, в течение которых мёртв. Да, его оплакали, но ведь не забыли! Энви искренне в это верила.
Илмари по-прежнему смотрел в окно, но, казалось, ничего там не видел, и его дух витал где-то между мирами. Завитки волос скрыли лицо, лишь серьга в левом ухе подрагивала от тряски автобуса. Девушка скользнула взглядом по ткани плаща, которая показалась ей грубой и необработанной в сравнении с его кожей.
– Илмари… – позвала она, отогнав грешные мысли.
Он вздрогнул и повернулся. По лицу скользнула тень, будто его вырвали из седьмого круга ада – прямиком из кипящей кровавой реки, из пасти пса или из-под струй пламени в знойной пустыне. Энви стало безумно его жаль, но сумрак душевных страданий уже сменился на спокойную и тёплую улыбку.
– Да,