ни единого слова. Из его горла вырывался только хрип, он тщетно пытался что-то произнести. Почти беззвучно.
Айна взяла его подмышки и пыталась утащить в спальню. Поняв, что ей это не по силам, она побежала к домикам, где жили работники.
Мужчины ринулись вслед за Айной. Они вдвоем подняли Хенрикки и принесли его в комнату. Сняли с него верхнюю одежду и положили на кровать. Айна видела по его взгляду, что хозяин все понимал, все слышал. Только не мог шевелиться, разговаривать тоже не мог. Его парализовало. Парализация была двухсторонней. Не шевелились даже пальцы.
Айна побежала к себе, с остервенением сорвала с себя платье невесты, бросила его в угол и свалилась на кровать. Было состояние прострации. Ей по-человечески было жаль хозяина, но Бог, несомненно, все 15 лет видел ее страдания и слезы и принял сторону пленницы. Миновала угроза стать его женой. Но няней и сиделкой она обязана при нем быть. Просто по-человечески обязана. И она будет делать все, что нужно.
Глава 4
Свалившееся на Айну несчастье не сломило ее нежную душу. Уже пятнадцать лет она не видела сына, мамочку. Она иногда садилась под березу и смотрела на российскую сторону. Ей казалось, что она видит рельеф родных мест. Вот оно, видит око, а зуб неймет!..
Теперь ей пришлось взять на себя ответственность за ведение всего хозяйства. Надо было собирать урожай, забивать скот и везти мясо на рынок. Ко всему этому она не имела отношения до сих пор. Но теперь…
Хенрикки все понимал. Она рассказывала ему о положении дел. Что работники делали сегодня, что планируется на завтра. Он только внимательно ее слушал и движением век показывал, согласен или не согласен с ее действиями.
Сам Хенрикки понимал, что женщине не под силу справиться с таким большим хозяйством. Как-то она спросила, что он думает по поводу того, чтобы найти управляющего хозяйством. Чтобы у нее оставалось время для ухода за хозяином. Хенрикки кивнул головой, что было бы неплохо. И у него возникла мысль, кому конкретно он мог бы доверить эту работу. Но озвучить ему было трудно. Айна догадалась и начала произносить одну букву за другой, ожидая реакции хозяина. Когда она произносила нужную букву, Хенрикки прикрывал веки. Она записывала эту букву и показывала хозяину. Он нервничал, но запись продолжалась.
В конце концов, она смогла понять, что это мужчина по имени Тармо Ярвинен. Хозяин был удовлетворен проделанной работой, он устал и отвернул голову от Айны. А она тотчас отправилась к своим работникам. Они-то могли знать этого человека.
Шел апрель 1991 года. Айна чувствовала большую ответственность перед Хенрикки за состояние его бизнеса. Во-первых, она мало вникала до сих пор в хозяйственные дела. Больше занималась по дому и с Олави. А теперь она металась между неподвижным Хенрикки и фермой. Поэтому торопилась с приемом на работу управляющего. Но, к великому сожалению, этого Тармо никто не видел в последние несколько лет.
Сама