прошептала Лидия, когда мистер Сильвер начал читать очередную лекцию, и студенты послушно защелкали по клавишам ноутбуков и планшетов. Кристен писала в тетради. Так ей было удобней и проще.
– Пожалуй.
– Тебе ведь тоже скучно?
Кристен пожала плечами.
– Сбежать бы сейчас, – улыбнулась Лидия. – Сбежать и напиться где-нибудь… Но разве с тобой напьешься, у тебя вон пузо, – она шутливо ткнула пальцем в живот Кристен, и та грустно улыбнулась.
Она и рада бы была сбежать, и рада бы была обменять сонную аудиторию и скучную лекцию на уличную прохладу, и вьющуюся между деревьями трассу, и на быстрый полет на мотоцикле, крепко обняв руками любимого мужчину и уткнувшись носом в его спину.
Но ее любимым мужчиной и единственным мужчиной, с которым она хотела бы сбежать, был Карри Джонсон.
А Карри вот уже четыре месяца находился в тюрьме.
2 глава
Его преследовал жар.
Жар растекался под кожей, скользил по венам, пульсировал, точно вместо крови его накачали раскаленной лавой. Возбуждение находило волнами, снова и снова, и чтобы утолить этот голод, он должен был трахнуть ее – здесь и сейчас.
Она лежала перед ним на влажной простыни, совершенно обнаженная, бесстыдно расставив бедра и скользя между ними тонкими пальцами.
– Что ты делаешь? – спрашивал он хрипло, не в силах оторваться от завораживающего зрелища, чувствуя, как набухает член, как пересыхает во рту и как безумное сердце колотится где-то под горлом.
– Трахни меня, – просила она в ответ таким же хриплым голосом, выгибалась дугой, и ее соски были твердыми и острыми, а глаза смотрели нагло и призывно.
И он ее трахал – просто потому что не мог иначе.
Перехватывал ее руки, вытягивая их над головой, прижимал ее тонкое тело к матрасу, целовал ее губы почти ожесточенно.
Она обхватывала его талию бедрами, извивалась под ним, прижималась крепче, терлась животом о его член.
Он рычал, направляя член внутрь ее тела, вбивая до самого упора, грубо и быстро, точно от этого зависела его жизнь, и трахал, трахал, трахал ее до умопомрачения… Пот застилал глаза, волосы падали на лоб, влажные животы прилипали друг к другу, ее соски терлись о его грудь, а его губы лихорадочно шарили по ее шее.
Они взрывались одновременно – она запрокидывала голову, содрогаясь в конвульсиях, и стонала громко и надрывно, а он в последний раз вдалбливал в нее член, чувствуя, как в ее лоно ударяет теплая струя спермы.
– Я хочу сына, – говорил он ей.
– Договорились, – она кивала.
– Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Карри открыл глаза.
В камере было сумрачно, и только тусклый свет из общего коридора просачивался сквозь решетку, ложась на холодный пол бледно-оранжевыми полосками.
Он невольно опустил глаза вниз. Штаны были