эти внешне невозмутимые люди, какие чувства ими владели и как бы они себя повели, если бы хитрый Дмитрий не платил им за эти нестандартные услуги очень приличные деньги.
Однако как ни хитер был Дмитрий, как ни предусмотрителен и опытен в делах, но один нюанс он все же не учел. Да и не мог учесть, потому что не только сам никогда не сталкивался с подобным феноменом, но и от других ни разу не слыхал. Дело в том, что в одном случае из тысячи человеческие чувства слуги, как бы ему ни повезло с местом, как бы ему хорошо ни платили, как бы высоко ни ценили его профессиональные качества, оказываются сильнее соображений личной выгоды. И такой крайне редко встречающийся в жизни порядочный слуга способен навредить хозяину гораздо больше, чем слуга беспринципный, продажный, способный на любую подлость, если, конечно, она останется безнаказанной.
И такой человек, на беду Дмитрия, был в его окружении.
Принято считать, и на то существует немало оснований, что охранники – люди жестокие, бездушные, грубые и недалекие. Однако есть множество противоположных примеров. Именно из таких нетипичных охранников вырастают подлинные профессионалы. Ведь ими движет чувство человеческой привязанности и моральной ответственности сильного человека за жизнь, здоровье и судьбу слабого – опекаемого ими хозяина. Как правило, они принадлежат к высшему офицерскому сословию, имея за плечами высшую военную академию и опыт боевых действий в какой-либо горячей точке.
Один из таких людей верой и правдой служил Дмитрию. Издевательства хозяина над женой были ему неприятны. И по мере увеличения их изощренности они вызывали в честном и добром сердце все нарастающее чувство протеста. В конце концов, когда Дмитрий дошел до крайней степени мужской низости, охранник начал испытывать настоящие душевные страдания. Жалость к Марине он уже переживал как свою собственную боль, от которой невозможно спрятаться даже во сне.
И так уж устроен человек, особенно русский, что жалость к угнетенным и поруганным зачастую перерастает в любовь. Собственно, в этом нет ничего удивительного, поскольку во всех мировых религиях страстотерпцы удостаиваются любви и поклонения.
Этот естественный и старый как мир механизм сработал в душе охранника. И он беззаветно полюбил Марину. Чувство росло и ширилось, и однажды он ей открылся.
Марина была ошеломлена – как, ее, втоптанную в грязь, можно полюбить?! И кто ее полюбил – человек, являющийся свидетелем всех ее страшных унижений! И лишь слезы, стоявшие в глазах охранника в момент объяснения, убедили ее в искренности признания. Могла ли она не ответить ему взаимностью?
Так родилась их любовь – бедная и невозможная, словно после мировой атомной войны, когда все вокруг сожжено и покрыто серым ядовитым пеплом. Все, кроме их исстрадавшихся, кровоточащих, но живых душ. Это была жертвенная любовь…
Однако способность к любовно-религиозному экстазу охранник сочетал в себе с качествами настоящего мужчины, который способен