align="right">
Он так и сказал мне: «Жаба ты», а потом просто собрал вещи и ушел… Мерзавец… Ну я ему спокойно жить не дам… Я ему еще покажу… Все равно будет моим…
… К стопам льнет лиловая глина. Если бы подошва моего левого сапога не отвалилась еще вчера, наверное, мне тяжело было бы поднимать ноги. А так ничего…
По правую руку в чащобе исчезает что-то похожее на звериную тропку.
Я люблю покой и упорядоченное существование. Я чертовски люблю покой и упорядоченное существование. Я дьявольски люблю покой и стабильность. Мне нравятся домашние плюшки с грогом, зажженный очаг, дощатый пол, запотевшие окна, милая нагая девушка под одеялом, которую я обнимаю за талию, глажу по твердому изгибу бедра, в то время как наши пальцы на ногах соприкасаются. Впрочем, это несколько личная сексуальная фантазия.
Сгодилась бы и ведьма, лишь бы она была страстной, живой, разумеется, и в меру веселой. Я не в том смысле говорю «в меру», чтобы она не подняла меня на смех. Мне и самому палец в рот не клади – оттяпаю по самое предплечье, а в том смысле, чтобы не хохотала, как безумная, в постели, словно ее не приласкать хочешь, а развеселить. Ох и ненавижу я подобных баб, скажу я вам, а таких развеселых мне встречалось уже немало.
Во время военной кампании я познакомился с одной такой. Ей становилось смешно, когда солнце всходило над горизонтом, она безумно веселилась, когда закатные лучи окрашивали окрестности в красные тона, через пару недель нашего общения я уже начал подозревать ее в безумии, а когда через месяц окончательно утвердился в этой мысли, немедленно ее покинул. Думаю, она смеялась, когда поняла, что между нами все кончено.
Ход моих мыслей внезапно прервался. Я неудачно шагнул и провалился в болото по колено. Мой парадный костюм все равно уже было не отстирать и не спасти, но нога, а это была правая – моя любимая, была мне необычайно дорога. Я наступил на левую, чтобы, опершись на нее, вытянуть себя. Но она увязла следом за правой. Я ощутил, как промокают сапоги, или, вернее, то, что от них осталось, и штаны. Да уж, ощущение не из приятных, когда штаны промокают. Несколько дней меня мочил накрапывающий дождь, но должен отметить, что сверху мокнуть все же менее безрадостно, чем снизу.
Неприятности с одеждой, кстати, начались уже через час моего путешествия по лесу: я зацепился за острую еловую ветвь, и в силу своего взрывного темперамента рванулся, грязно при этом выругавшись. Результатом стала моя оголенная и разодранная спина, камзол, как, впрочем, и плащ, был безнадежно испорчен…
Все по-разному тратят свою молодость. Какой-нибудь сын богатого вельможи сейчас сидит в саду, овеваемый опахалами, окруженный заботливыми безотказными барышнями, а ваш покорный слуга тонет в болотах.
Впрочем, я сам виноват. Мне никогда не хотелось спокойной жизни. Я всегда грезил о ней, но всегда, вопреки моим мечтам, вел себя совершенно по-иному. Сколько раз я думал о том, что легко мог бы затесаться куда-нибудь в глухую деревушку и там вести скудную событиями жизнь. Нашел бы себе деревенскую красотку,