вечеринки. Добравшись до лагеря, она нырнула в тент и закрепила замок молнии булавкой из дорожного набора Марты.
«О чём я только думала? Он – такой идиот! И я хотела, чтобы этот урод был моим первым?!»
Так с Питером ещё никто не обращался. Руки тянулись рвать его кудрявые волосы или довершить начатое с Сашей, последовав её грубому совету. В отчаянии скиданув остатки одежды, неудавшийся любовник нырнул в холодную воду, чтобы устоять супротив искушения насадить Сашину плоть вопреки её внезапному отказу.
Проснулась Саша в томительной судороге утреннего сна, где опростоволосившийся кандидат в дефлораторы нудно уговаривал её отдаться ему за кусок колбасы. Реальность не подманивала даже колбаской, по крайней мере съедобной, и отзывалась тугими тяжами на сердце.
Соседки всё ещё спали. Пятая точка Хлои чинно возвышалась над её обмякшим телом, словно исполинская Фудзияма, грозящая сокрушительным извержением. По подушке струились дорожки слюны, как воды, омывающие Хонсю. Марта сопела, уткнувшись в стенку и не напоминала ничего величественного, пока сестрёнка раскинулась, забросив на неё ногу, а руку на «островок надежды».
Несмотря на поздний отход ко сну, в теле присутствовала бодрость, но голова зудела от назойливых мыслей: «Хорошо, что я ему не дала», «А почему я ему не дала?..», «Какой был бы ужас, если бы…»… Каждая мысль звонко жужжала и билась о черепную коробку, как слепец с синдромом Дауна.
Вместо утомительных терзаний Саша приступила к поиску косметички с туалетными принадлежностями. Шорох и копошение растревожили дремавшую «Фудзи». Хлоя сладко потянулась, издав гудящий звук, сбросила с себя Кэти и уселась на матрас.
– Как всё прошло? – спросила она с нескрываемой улыбкой.
– Что именно?
– Э-э-эй! Я видела, что тебя не было ночью в палатке. Хотела дождаться твоего возвращения, но отрубилась.
– М…
– И долго не было – походом в туалет не отмажешься!
– Да я и не собиралась. Просто и рассказывать-то не чего…
– С Бэлоном и ничего? Значит, слухи – всё-таки правда?
– Просто… я не стала…
– Почему?
– Сама не знаю… Сначала хотела, а потом…
– Не хотела, – утвердительно кивнула Хлоя.
Саша уставилась на неё и смолкла.
– Продолжай-продолжай!
– Потом… я поняла, что всё совсем не так. Холодно, неудобно. Стала думать об этом, а не о Пите и его поцелуях. И тут представила себя со стороны: полураздетая на куртке едва знакомого парня, на земле.
Хлоя затаила дыхание, ловя каждое слово, будто это могло решить исход её собственной дефлорации.
– Стало противно и стыдно. Захотелось просто сбежать…
– И-и?
– Что и? И сбежала.
– Так прям просто взяла и сбежала?
– Ну не так, что просто смылась. Сказал ему, что не хочу.
– То есть, ты уже была почти голая, когда сообщила, что не дашь? – резюмировала Хлоя.
– И он явно не был от этого в восторге…
– Кто