мыса Меганом. Место силы: с одной стороны обнесено крутой скалой, с которой во время майских дождей сыплются камни – с другой – бескрайним, блестящим на солнце морем. Меганом прекрасен, великолепен и волшебен. У Мандельштама даже есть стихотворение про него. Но там все как-то мрачненько – на Меганоме же, напротив – душа сияет и радуется, тело крепнет и здоровеет – ладно, я не могу больше про него, сразу начинается невыразимая тоска по этому месту.
А еще про Меганом знают только избранные, потому что это засекреченное место «для своих». Только «своих» там – со всех концов нашей необъятной Родины и ее бывших побратимов. Есть там даже такая акция: Приведи на Меганом друга и получи пи*ды. Но нам это было не страшно – Маринэ была там как своя, а что насчет меня… Не думаю, что кто-то был против того, что я разгуливала там в чем мать родила и то и дело натиралась маслом.
Мы поставили палатку на полянке между деревьями и огромными валунами, повесили гамак, я собрала из камней настоящую добротную печь – и стали предаваться райскому наслаждению, о котором мечтают все женщины мира – слушать тишину и крики птиц, ржать до упаду над всякими глупостями, загорать целыми днями и мазаться маслом. И сравнивать каждые два часа, кто больше загорел.
– Ты что, больше загорела? Вот тварь, ты уже на солнце лежала, а я только в восемь с тусовки пришла!
Были у нас там импровизированные вечеринки с барабанами, гитарами и орущими голыми девками.
Наезжала туда молодежь с разных уголков России, Белоруссии и Украины. И Киев, и Житомир, и всякое такое прочее.
Там у ребят даже песня была: «Ненавижу тебя, Житомир!» – потому что эта белорусская компашка всегда громче всех шумела и галдела.
Хотя к чему это я. Песен было много – были и огромные котлы с молочищем, и пятилитровые канистры портвейна и собрания в гроте под аккомпанемент дождя.
Я читала всем рэп, громко рассказывала свои истории, и сама не заметила, как забыла Шульцa. А Маринуля – думать забыла про Серегу.
Правда, случилось как-то раз, что мы ритуально вышли в город за табачком и молоком – и наткнулись на Шульца прямо в здании судакского автовокзала – Маринэ пошла посмотреть, сколько стоит автобус до Коктебеля, а мой бывший возлюбленный стоял там с моей приятельницей, которая, узнав, что я неподалеку, тут же куда —то скрылась.
Смешно, кстати. Потом, как гласит история, он оставил ее в Севастополе без копья денег, но познав со всех сторон, что вполне в духе Шульцa. Кстати, подружки, кидающиеся на моих бывших – настоящее проклятье для меня. Так уж повелось, что они готовы подбирать любого моего бывшего кавалера с такой прытью, будто он олигарх или любовь всей их жизни. Что за дурацкая привычка? По мне так это дурной тон. Бывший в употреблении гражданин. Ну да ладно. В любом случае, все три месяца на море я пользовалась только свежими и очень полезными парнями.
Жить в палатке на берегу моря – ни с чем несравнимое удовольствие. Сперва мы были