неровности нанесённых мазков. Но всё это было в прошлом. Слишком часто под лаковым слоем, обещавшим нечто совершенное, оказывалась серая заурядность – неумелая мазня с неоправданными потугами на исключительность. Картины обманывали реже, чем люди.
В мастерскую давно вернулась тишина. Возле высоких окон зелёными и синими огоньками подмигивали регуляторы влажности и поставленное на зарядку оборудование. И Савельев, заворожённый, смотрел на них. По-прежнему стоял у двери в коридор. Будто надеялся, что в последний момент Катя одумается.
Он даже забыл про ждавшие его на рабочем столе компрессы. Такое с ним случалось редко.
Наконец понуро вернулся за рабочий стол. Рассеянно взглянул на перепачканный в краске безымянный палец. Ещё долго так сидел – тихо, неподвижно. И гадал, как сложится судьба картины: доведётся ли кому-то узнать о скрытых в ней загадках, доведётся ли кому-то их разрешить?
Глава третья. Аня
Аня впервые увидела Максима две недели назад, в столовой. Тогда он вступился за худосочного парня из иллюстраторов. Глупая забава – выхватить рюкзак и не отдавать его, шутливо перебрасывая друг другу. Аня в начале семестра вернулась из Мадрида – перевелась из Европейского института дизайна – и уже два раза видела здесь подобные сцены. Ей было неприятно. Она думала вмешаться, выручить бедолагу, который только мямлил что-то неразборчивое, но так и не осмелилась. А Макс ему помог. И Ане это понравилось. Сейчас, оказавшись у него в гостях, она так и сказала:
– Ты молодец. Вступился за друга.
– Он мне не друг, – Максим вяло пожал плечами.
– Ещё лучше! – обрадовалась Аня.
– И он сам виноват.
– Это почему?
– Настучал в деканат, вот почему! – довольный, пояснил Дима, Анин брат.
Дима разглядывал деревянные панно на стене. Будто впервые здесь оказался. Оставив трость у дивана, он прихрамывал, но даже не пробовал опереться рукой о стол или тумбу. Он всегда так делал, когда на него кто-то смотрел.
– Тот парень в общаге живёт. Вот и настучал, что в соседней комнате курят.
– Это правда? – удивилась Аня.
– Что курит или что настучал? Да и какая разница?
– Ты всё равно молодец. – Аня хотела положить руку на плечо Максиму, но сдержалась. Вспомнила, что он не любит, когда к нему прикасаются чужие люди. Об этом ей сказал брат.
Дима весь месяц зазывал Аню в Клушино, обещал познакомить с Максом и был явно доволен тем, что у него есть не просто друг, а друг со странностями. Пытался эти странности как-то заострить, преувеличить – рассказывал всякие нелепые истории.
– Он и руки́ никому не жмёт! Сейчас уже привыкли, а на первом курсе смеялись. Все утром здороваются, только он стороной обходит. А ещё он никогда не отмечает дни рождения.
– Почему?
– Сама спроси.
И Аня спросила. Это был её первый вопрос. Макс не растерялся, только с недовольством посмотрел на Диму.
– Я ему предлагал на день рождения