с «красными дипломами». Вон сколько портретов висит в вестибюле. А кто из них стал знаменитым? – патетически спросил Олег и сам же ответил: – Что-то ни о ком не слышно… А о Борисе еще узнают, даю голову на отсечение. – Он вдруг замолчал и долго смотрел на Гольста прищуренными глазами. – Не верите? Думаете, преувеличиваю?
– Почему же, – спокойно сказал следователь. – Все может быть. Что, Борис мечтает стать большим ученым?
– Он имеет на то все основания, – безапелляционно произнес Турков. – Уверен, так оно и будет! Борис никогда не смирится с прозябанием где-нибудь в поликлинике или заштатной больнице. Планы у него – ого-го! Правда… – Олег вздохнул, – не все понимают, какого это полета человек.
– Кто именно не понимает? – осторожно спросил Гольст.
– Да хотя бы в деканате… Это надо же было додуматься: Ветрова, представляете, Ветрова посылать на практику куда-то к черту на кулички! Да его надо в научный институт!
– Насколько я знаю, его оставили практиковаться в области, – заметил следователь.
– Это потому, что у него в семье несчастье. А то заслали бы точно. Ладно, он еще докажет.
– Что?
– Какой у него талантище.
– По-моему, талант может проявиться везде, – сказал Гольст. – Это не зависит от того, где работает человек – в обычной поликлинике или же в самом лучшем научно-исследовательском институте.
– Конечно, – вяло согласился Турков. – Для таких людей, как Ветров, не имеет значения место прохождения практики или работы после распределения. Борис добьется своего при любых условиях. Он ни перед чем не остановится. Но зачем создавать лишние трудности? Для чего гению растрачивать свой ум и энергию на пустяки?
«Вот тебе и „тень Ветрова“! – подумал Гольст. – Интересно, он высказывает свои мысли или же мысли самого Ветрова?»
А Олег продолжал:
– Обидно видеть, какие люди окружают Бориса, как ведут себя…
– Что вы имеете в виду? – спросил следователь.
– В каком он положении сейчас! Такое горе навалилось… Как он только держится, не представляю. А тут родственнички…
– Какие?
– Обыкновенные. Дяди, тети… Пользуясь случаем, тащат из дома вещи родителей и Бориса, даже заявляют права на дачу…
– Это говорил вам сам Ветров?
– Да нет, я видел. Одна тетя унесла шубу Надежды Федоровны, другая – туфли Александра Карповича, третья – фарфоровую вазу… А ведь Борису очень трудно материально. На стипендию далеко не уедешь. Да еще молодая жена… Иной раз не хватает на еду. Борис вынужден сдавать вещи в комиссионку.
– Свои?
– Да нет. Кое-что из уцелевшей одежды родителей. Я сам ему помогал.
– А что вы можете сказать о жене Бориса?
– Об Оле? Как жена – хорошая. Любит Бориса. Но… – Он замялся.
– Что «но»?
– Понимаете, как бы вам объяснить… Между нами, конечно… Честно говоря, я был удивлен, когда Борис на ней женился. Мне кажется, она ему не пара.
– В каком смысле?
– Не