помолчал, глядя куда-то сквозь Речинского. – Если бы я знал!.. Надо было сказать маме, отвезти отца к врачу… Тогда ничего не произошло бы…
– Кому принадлежит ружье, из которого были произведены выстрелы? – спросил Речинский.
– Это папино ружье. Он иногда ездил на охоту.
– А где оно обычно висело? – продолжал зампрокурора.
– В их комнате. Прямо над кроватью. Не знаю, может, у меня было предчувствие… Позавчера я перенес ружье в большую комнату. Смотрю, вчера утром отец снова повесил его на прежнее место. У меня была идея спрятать ружье и патроны… У отца их целая коробка… Не успел, – сокрушенно закончил Борис.
– Когда вы переносили ружье в большую комнату, оно было заряжено? – задал вопрос Речинский.
– Нет, не заряжено. Это я хорошо помню.
Речинский хотел поговорить и с невестой Бориса, но девушку в нервном расстройстве увез в город кто-то из соседей – так сильно подействовало на нее пережитое ночью.
Приехала машина из морга. Трупы были отправлены в город для вскрытия и проведения судебно-медицинской экспертизы.
Сколько ни искали представители следствия посмертную записку, обнаружить ее так и не удалось.
На что обратил внимание Речинский, так это на заряженный патрон шестнадцатого калибра, лежавший на тумбочке возле изголовья кровати в комнате родителей Бориса. Патрон находился с той стороны, где было обнаружено тело Александра Карповича.
Выходит, зачем-то нужен был Ветрову-старшему третий патрон, если Александр Карпович держал его под рукой.
Видимо, он предназначался для сына.
По факту гибели супругов Ветровых было возбуждено уголовное дело. Следствие вел следователь областной прокуратуры Рудковский.
Судебно-медицинская экспертиза установила, что смерть обоих наступила в результате ранения головы, причиненного огнестрельным оружием. И этим оружием явилось ружье, принадлежавшее Александру Карповичу Ветрову, – охотничья двустволка шестнадцатого калибра производства Тульского оружейного завода. Патроны были заряжены дробью.
Выстрел в Надежду Федоровну был произведен с расстояния приблизительно семидесяти сантиметров. К себе Александр Карпович приставил срез ствола во время выстрела почти вплотную – на расстояние два – четыре сантиметра. Спусковой крючок был спущен им посредством шнурка, перекинутого, скорее всего, через торцовую часть приклада.
Рудковский допросил Бориса Ветрова. Рассказывая о происшествии, тот повторил, правда более подробно, то, что сообщил ранее заместителю прокурора района Речинскому.
– Что же, по-вашему, толкнуло отца на самоубийство? – спросил следователь у Бориса.
– Пропажа сестры Ларисы, – ответил Ветров. – Папа очень переживал. Это подействовало на него чрезвычайно сильно… Понимаете, он считал себя в какой-то мере виновным…
– Объясните, пожалуйста, что значит «считал себя в какой-то мере виновным»?
– За несколько дней до исчезновения сестры у нее произошла