Я не буду разговаривать.
– Да… – тукан не торопился. – А высоты ты не боишься?
– Не боюсь. Полетели скорей, – Кузя-Музя подгоняла неторопливого тукана. Ей не терпелось поскорее выбраться из леса и найти хоть кого-нибудь, кто бы подсказал, как ей отыскать дорогу домой.
– Ну полетели, – тукан подхватил Кузю-Музю за шиворот, взмахнул крыльями и устремился: вверх.
Кузя-Музя не ожидала, что такая на первый взгляд неповоротливая птица может так грациозно и быстро летать. Вначале у нее закружилась голова, но вскоре это прошло. Было немного неудобно болтаться в воздухе, но выбирать не приходилось. Да и пожаловаться Кузя-Музя не могла. Помня об обещании не разговаривать, она еле сдерживалась, чтобы чего-нибудь не сказать. А тукан нес отважную путешественницу прямо к солнцу, ловко петляя среди переплетенных веток деревьев. На одном дереве Кузя-Музя заметила очень красивые цветы, которые росли прямо на ветках. Их корни свешивались с ветвей, словно длинные нити.
– Никогда не видела, чтобы растения росли прямо на деревьях, – удивлялась про себя Кузя-Музя. – И как они умудряются расти без земли? Ведь у них корни висят в воздухе. И чего только не увидишь в этой Африке! А хорошо с одной стороны, что я снова попала сюда. Ведь если бы я села в другой самолет, то никогда не увидела бы странных цветов, растущих на деревьях, не познакомилась с крохотными колибри и туканом, у которого клюв больше его самого. Хотя дома все равно лучше.
Кузя-Музя смахнула набежавшую слезинку и снова принялась разглядывать, что творилось вокруг. Вскоре они без особых приключений добрались до опушки леса. Кузю-Музю немного укачало, и она с трудом понимала, где находится.
– Ты не уснула? – спросил тукан, бережно опуская свою ношу на одну из веток.
– Разве тут уснешь, – попыталась пошутить Кузя-Музя, – когда тебя болтает из стороны в сторону.
– Ну извини, – прохрипел тукан. – Я по-другому не умею.
– Спасибо и за это, – Кузя-Музя нежно обняла птицу. – Если бы не ты, я бы и не знаю, сколько мне пришлось бы еще плутать в этом лесу.
– В джунглях, – поправил ее тукан.
– Гед? – не поняла Кузя-Музя.
– В джунглях, – повторил тукан. – Этот лес называется джунгли.
– Я запомню, – проговорила Кузя-Музя.
– Тебе туда! – тукан кивнул головой на раскинувшуюся впереди равнину. – Там тебе точно кто-нибудь подскажет, где твой дом. А мне пора возвращаться.
– А ты разве не проводишь меня дальше? – удивилась Кузя-Музя.
– Нет, – тукан отрицательно покачал головой. – Мне пора домой. Я ведь никогда не покидаю джунглей. Там моя семья. Там мой дом.
– А мой дом еще очень далеко! – грустно вздохнула Кузя-Музя.
– Надеюсь, что ты когда-нибудь попадешь к себе домой, – заверил ее тукан.
– Я тоже надеюсь, – Кузя-Музя еще раз на прощанье обняла странную птицу и стала спускаться с ветки на землю.
– Постой! – окликнул ее тукан. – Вот, возьми на дорожку.
И он