отношение к революции восторженное, но с «крестьянским уклоном» (по его словам), что отразилось в цикле поэм 1917–1918 гг. («Отчарь», «Октоих», «Инония», «Пантократор» и др.).
1919–1920 – примыкает к группе поэтов-имажинистов, пишет программную статью имажинистов «Ключи Марии» (1918), дружба с поэтом А. Мариенгофом (подробнее см. в биогр. сведениях А. Мариенгофа). Расходится с женой Зинаидой Райх (впоследствии жена Вс. Мейерхольда, знаменитая актриса). Поездка на Кавказ (выступления в Ростове, Таганроге), в Бухару.
1920 – поэма «Сорокауст», в которой отразилась тоска по уходящей патриархальной России, враждебность к «железному гостю» – городу. Та же тема затрагивается в «Кобыльих кораблях», 1920, «Песне о хлебе», 1921, отчасти в драматической поэме «Пугачев», 1921. Разрыв с имажинистами, публичное заявление об этом.
1922–1923 – знакомится со знаменитой танцовщицей Айседорой Дункан, совершает вместе с ней заграничное путешествие (Европа и Америка). Пытается осмыслить суть происходящего в родной стране. Начинает злоупотреблять алкоголем (в 1925 г. находился на излечении в стационаре). Пессимистические настроения отразились в цикле «Москва кабацкая» (1921–1924); поэме «Черный человек» (1925).
1924–1925 – появляются: сборник «Русь советская», «Песнь о великом походе», «Баллада о 26», «Анна Снегина». После поездки на Кавказ (Баку, Тифлис) – сборник «Персидские мотивы».
1925 – покончил с собой (по некоторым версиям, был убит спецслужбами) в Ленинграде.
Песнь о собаке
Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.
До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
И струился снежок подталый
Под теплым ее животом.
А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.
По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать…
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.
А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из ее щенков.
В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.
И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в снег.
«Не жалею, не зову, не плачу…»
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.
Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст.
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.
Я