там мне становится немного легче. Несмотря на негативную настроенность, доктора и медсестры проводили все нужные процедуры, но это никак не помогало моему другу и его отцу.
Серега все еще находился в реанимации, дядя Ваня тоже не пришел в себя. Я поговорила с тетей Ирой, которая была возле палаты, но ничего в их состоянии не изменилось. И она обещала мне позвонить, если будут хоть какие-то изменения. Доктора я искать не стала. В его профессионализме я не сомневалась, а об отношении к этой ситуации услышала вчера. Но я надеюсь, его личное отношение не мешает делать все возможное.
Нужно было себя чем-то занять, чтобы не сойти с ума. И я решила зайти к Жорику, нашему однокурснику. Он, как и мы с Серегой, жил с родителями, вернее с мамой. Но это была особенная мама. Мама, которая заменяла всех родственников сразу.
Во времена нашего детства люди не обращали внимания на национальности. Поэтому то, что Жорик еврей, нами не обсуждалось. Просто все было обычно, как так и надо. Тетя Соня была настоящей еврейской мамой. Все мамы любят своих чад. Но любовь мамы Жоры не была обычной в простом понимании этого слова. Она была маниакальной. Контроль был тотальным и двадцатичетырехчасовым. Без перерыва на обед и сон. А в свободное от ухаживания за чадом время тетя Соня была великолепной хозяйкой и добрым и отзывчивым человеком. Как она готовила, я не забуду никогда. Ее пирогами пахло на весь район. Мы все очень любили захаживать к Жорику в то время, когда тетя Соня пекла. И всем доставалось по огромному куску пирога с вишневой начинкой или маленькие, как наперстки, пирожки с капустой: тоненькое тесто и много начинки. Тетя Соня была непревзойденным мастером лепки из теста. Но не только в кулинарии она была асом.
Какая чистота у нее была в квартире, не могу забыть до сих пор!!! Идеальная. Пылинка ловилась на лету, не падая на мебель или на пол, у тети Сони можно было вымыть пол, а воду выпить. Она у меня до сих пор стоит перед глазами в чистеньком, выглаженном цветочном халате с копной черных кучерявых волос, завязанных резинкой, срезанной с камеры велосипеда. Хорошая мамочка, идеальная женщина, верная жена. Не смогла жить без любимого и единственного мужа. Георгий Васильевич, Жоркин папа, был главным инженером на нашем заводе. Я его почти не знала, так как он всегда был на работе. А когда он заболел, вся забота тети Сони переключилась на мужа. И когда он ушел, она почти сразу ушла за мужем. Такая лебединая верность.
Жорик – интереснейший тип людей. Его очень сложно понять, еще тяжелее его переносить. Мы с ним дружим с самого сопливого детства, но я до сих пор не знаю, как с ним общаться. Он непредсказуем и непрогнозируем. Несмотря на то, что его воспитывала еврейская мама, он не вырос беспомощным или капризным. Жорик – мужик. Но мужик каждый день разный, в зависимости от своего увлечения в этот момент. Судите сами, в одиннадцать лет он прочитал книгу о скрипаче Николо Паганини. Удивительный музыкант, виртуоз, гений. Так Жорик нашел учителя музыки и научился играть на скрипке за год. И играл так хорошо, что его приглашали в наш городской оркестр, когда скрипач уходил в