к капралу не «эй», а «господин капрал». Два! – мы отжались. – Раз! – мы снова согнули руки. – Смеяться только по команде. Два! – мы отжались. – Раз! Движение начинать одновременно. Два! – мы отжались. – Раз! Отстающим наступать на хвосты. Два! – мы отжались. – Раз! Останавливаться тоже одновременно. Два! – мы отжались. – Встать!
Вот это да! Вставая и отряхивая ладони от пыли, я подумал, что мне тут, пожалуй, понравится.
– Напра-во!
На этот раз мы тронулись более-менее одновременно и сержант не стал нас останавливать.
– Раз! Раз! Раз, два три!
Это ещё что такое? Но долго гадать не пришлось. Сержант продолжал орать на ходу:
– На счёт «раз» ставить на землю левую ногу! Раз! Раз! Раз, два, три!
Так мы промаршировали до самого конца «базара», за забором которого, как оказалось, располагался небольшой посёлок, прошагали мимо одно- и двухэтажных домиков местных колхозников и вышли на просёлочную дорогу, петлявшую между полями, засеянными не то ячменём, не то рожью. Я не сразу поверил, что сержант в самом деле собрался гнать нас к месту назначения пешком целых сто двадцать километров, полагая, что это была шутка. Но, когда мы покинули неизвестный мне посёлок и проходили мимо пасущихся в поле коров, мирно жующих траву, я уже ни в чём не был уверен.
Ну что же. Значит вот она какая, армия. Как ни странно, настроение у меня поднялось, и я подмигнул корове, провожавшей нашу колонну безразличным взглядом.
– Ты чего улыбаешься? – послышался справа негромкий голос.
Я посмотрел направо. Васян. Надо же. Я и не заметил, что он идёт рядом.
– Настроение хорошее. Смотри, какая благодать кругом. Пшеничка растёт, ромашки цветут, коровки жуют. Красота!
– Ноги пылят, рюкзак висит, спина потеет. Красота, – передразнил Васян.
– Да, – улыбаясь ответил я. – Сбылась, как говорится, мечта идиота. А у тебя разве нет?
– Нет, – Васян как то сразу стал угрюмым.
– Ты чего это?
– Да так.
– Как?
– Понимаешь, я из-за девушки в армию пошёл, – вздохнул Васян.
– Чего?
– Того.
Некоторое время мы шли молча. Наконец, Васян всё же решился.
– В общем, была у меня девушка. Красивая. Была, пока вместе учились. А как учиться закончили, так у неё интерес ко мне сразу пропал. Мозги, правда, не выносила. На выпускном балу прямо сказала, что мол, детство кончилось, пора устраивать свою жизнь. Теперь устраивает жизнь с каким-то папиком из богатого района. Ну а я с горя решил пойти служить, чтобы не видеться ни с ней, ни с одноклассниками.
– Стой! Нале-во! – наш сержант, как оказалось, тоже решил по-своему поучаствовать в нашей беседе. – Упор лёжа принять!
Рота упала лицом в дорожную пыль.
– Раз! В строю не разговаривать. Два! – отжиматься после пары часов ходьбы по жаре с рюкзаком стало несколько тяжелее. – Раз! Даже про девушек, всё равно не разговаривать. Два! Встать!
Дальше мы пошли молча. Слышны были только мерный топот сотни пар ботинок да монотонное: