Они были разбросаны повсюду, словно мазки художника по зеленому полотну мольберта. Ощущение свободы наполнило грудь свежим воздухом. Мне казалось, что я стала птицей и расправила крылья в бесконечности.
Ты узнаешь правду, когда вспорхнет бабочка!
«Снова этот голос».
Мысль заставила резко открыть глаза. Поле исчезло, а вместо него под ногами оказалась выжженная земля. Аромат цветов рассеялся, сменившись запахом гари, который разъедал ноздри.
– Что происходит?
Вопрос разбился о пустоту, пока рука прикрывала нос. Судя по черным пятнам на земле, пожар произошел недавно, но я почему-то его не заметила. Осмотрев руки и ноги, не удалось найти ожогов или царапин, словно огонь обошел стороной. Вдруг под ногами вспыхнул цветок. Он был яркой точкой среди черного земляного кладбища. Я присела на корточки, и рука сама потянулась к его алым лепесткам. Пальцы дрожали, а сердце учащенно забилось, словно моя жизнь зависела от прикосновения. Оно было еле ощутимым. По лепесткам будто пробежалась волна. Они зашевелились, и цветок вспарил над землей красивой бабочкой. Ее крылья были словно два рубина, сверкающие на солнце. Изящные взмахи отвлекли на себя все внимание и не позволили разглядеть надвигающуюся тьму. Она возникла неожиданно, снося все на своем пути. Мрак поглотил все. Бабочка исчезла. Черная туча погасила алый свет мерцающих крыльев. Не осталось ничего, чтобы вывести меня из тьмы.
Когда я очнулась, в палате уже никого не было. Головная боль усиливалась с каждым движением. Попытка встать ― не увенчалась успехом. Ноги подкосились, и тело с грохотом рухнуло на пол. От него пахло нафталином, отчего мигрень только усилилась. В животе все бурлило и лезло наружу, хотя вспомнить, когда последний раз ела, так и не удалось. Если такое вообще было, судя по впалому животу. Ощупав бока руками, чувствовалась каждая острая кость. Ребра сильно выпирали, а кожа показалась тонкой пленкой. Ее можно было разорвать на куски, поддев ногтем.
Привкус металла возник на языке, и комната вдруг резко изменилась. Передо мной появилась женщина, мечущаяся из угла в угол. Ее руки были в крови, а на стене выведены цифры.
«011000…»
Я попыталась запомнить их, но услышала жуткий звон в ушах. Пальцы накрыли ушные раковины и наткнулись на что-то липкое. Кровь стекала из них алой струйкой и капала прямо на пол. Голова поднялась. Видение не исчезло. Грань между сном и реальностью стиралась будто ластиком. Палата, поле, странная женщина ― все смешалось в голове, словно клубок ниток, который лишь путался и затягивался в узлы. Женщина металась по комнате, бормоча что-то себе под нос. Из-за мигрени не удавалось разобрать ни слова. Вдруг все прекратилось. Комната снова стала прежней, словно поменяли слайд киноленты. Пальцы коснулись ушей и подтвердили, что кровь не была лишь выдумкой. Значило ли это, что и все остальное было реальным?
Страх сковал тело незримыми цепями. Женщина была мне неизвестна, и показывалась только со спины. Возможно, это были обрывки собственных воспоминаний. Но если это правда, то я