в самой глуши, с моего участка не виден ни один соседский дом, хотя на выходных я иногда слышал шум вечеринок. Полагаю, родители уезжали, а молодежь отрывалась на всю катушку. Молодежь здесь часто устраивает вечеринки, как мне сказали. (Очень надеюсь, что это может побудить тебя приехать на летних каникулах. Не волнуйся, ты не будешь обязан все время торчать со мной, ты сможешь «тусить», как вздумается. Как ты сам говоришь.)
Мне здесь хорошо. Иногда даже думаю, что умер и попал на небеса. Не из-за того что очень счастлив, а из-за спокойной сельской красоты, тихой безмятежности, отсутствия стресса и из-за того, что почти никого здесь не знаю. И конечно, из-за очарования старого дома. Одна благодетельница из местного исторического сообщества как-то зашла ко мне и провела экскурсию! Представь себе, кирпичная труба дымохода, которой более двухсот лет, здесь считается совершенной древностью! Я не стал ей рассказывать, что дом тетушки Мэри в Чиппенхэме практически вдвое старше.
Еще с первой поездки сюда в подростковом возрасте я думал, что, если в Британии все пойдет наперекосяк, я перееду в США, Америка – земля обетованная, земля новых начинаний, и что может быть более многообещающим, чем Нью-Ханаан? Конечно, недалеко отсюда выросла твоя бабушка. Если не испытывать гордости по этому поводу, то это место близко мне по духу. Забавные маленькие городишки – хотя едва ли даже городишки – и вокруг бескрайние просторы. О чем это говорит, мне и самому еще нужно выяснить. Я расскажу тебе, когда пойму.
Не то чтобы все пошло наперекосяк. Совсем нет. Когда я был в твоем возрасте – я знаю, ты уже слышал об этом, но, пожалуйста, не пропускай эту часть! – моими кумирами были писатели, и я твердо верил, что стану одним из них. Но сразу после окончания университета я принял предложение о работе в рекламном агентстве. Просто из-за денег, говорил я себе – просто! – а романы я буду писать по вечерам. Что же, мы знаем, что из этого вышло. Работа поглотила меня полностью, а зов пабов с коллегами становился громче зова пустой квартиры и мигающего курсора. И не надо забывать, что создавать рекламу было весело! Меня окружали умные и веселые люди, я испытывал удовлетворение, решая проблемы, выполняя работу, которая удостаивалась наград и признания коллег. К тому же, когда ты привыкаешь к роскоши, очень трудно согласиться на нищету. Так что сейчас я расплачиваюсь за дела своей молодости и надеюсь, что ты (сам сейчас молодой человек) будешь счастлив за меня и поддержишь мое решение. Мы смогли продать компанию, когда экономика была на пике, слава богу и тем милым немцам, которым мы приглянулись. И кстати, предложение о покупке дома для тебя и твоих друзей из университета все еще в силе. Дай мне знать, если передумаешь.
Что касается твоей матери и меня… Точка-точка-точка. Я знаю, тебе грустно, когда я поднимаю эту тему, но я скажу лишь одно. Мы были счастливы, когда были счастливы. А потом – нет. Довольно обычная история. Мы не испытываем друг к другу неприязни, и, безусловно, оба безумно любим тебя, ну вот, я и сказал это.
(Я о том, что мы безумно любим тебя, во избежание неясностей.)
В