конкретно против меня имеешь. Про наркоту и сопротивление я в курсе. Что еще?
– Я же сказал – убийство Яркова.
– Факты есть?
– Есть!
Заявлено было уверенно. Только Родион все равно уловил фальшь. Похоже, на пушку его полковник берет. Кроме подозрений, нет у него ничего.
– Предъяви, – с оскорбительной насмешкой попросил Родион.
Не должен он себя так вести. Но что делать, если злость на ментов душит. И настроение ни к черту. Как будто что-то сломалось в нем после разрыва с Ладой.
– Предъявляют обвинение, – неосторожно ляпнул полковник.
– А обвинительного заключения у тебя как раз и нет, – поймал его Родион. – Когда будет, тогда и поговорим...
Мент начал выходить из себя. Кончился его запас прочности. А еще он понял, что понты его не проканали. Не попался Родион на его дешевую уловку... Хотя не такая уж она и дешевая. Подозрения на пустом месте не рождаются. Какая-то информация насчет Яркова у ментов все-таки имеется. Фактов только нет и доказательств. Но есть крыса Васек... Но ведь есть еще и Чижик. Он видел, как убивают Яркова. Но он же и видел, что стрелял Кирьян. И то вынужденно. Хотя какая разница, вынужденно или нет? Какой с покойника спрос? Кирьян с Ярковым сейчас на том свете друг с другом разбираются.
– Значит, будем молчать? – зло спросил полковник.
– А о чем нам с вами говорить? – пожал плечами Родион.
– Как о чем? К нам поступила информация, что подведомственные вам структуры занимаются доставкой и сбытом наркотиков.
– Чушь собачья.
– Чушь, – коварно усмехнулся мент. – А может, и не чушь... Информацию надо проверить. А ты знаешь, как мы проверяем такую информацию в свете новых требований президента?
– Процессуально-беспредельный наезд?
– Что-то в этом роде... Завтра вся твоя кодла будет париться на нарах.
– Я не понимаю, о какой кодле разговор?
– Как о какой? О бандитской, о какой же еще?.. Только не говори, что ты снова ничего не понял. Мы про тебя все знаем, Космачев. Так что лучше не смеши меня...
– Вы и так смешной, да?
– Весело тебе, ну-ну... Посмотрим, как ты дальше веселиться будешь. Будет тебе веселье. Прямо с завтрашнего дня...
Родион думал, что полковник и дальше будет распаляться перед ним. Но тот окатил его злорадно-презрительным взглядом и велел увести.
Родиона отвели в изолятор временного содержания при ментовском отделении. Его не шмонали. Просто заставили снять ремень, галстук, шнурки. Как будто Родион собирался повеситься. Размечтались.
Ему досталась пустующая камера. Как на заказ. Чтобы никто не мешал ему думать о сексоте Яркове.
Одним своим видом камера наводила смертную тоску. Грязные серые стены, холодный бетонный пол, железная дверь с «волчком», чугунное очко. Окон нет – только тусклая лампочка под потолком. Гнетущий запах неволи. Две трети камеры занимали нары. Доски были густо покрыты скабрезными надписями, похабными рисунками.
У Родиона не было сигарет. А курить очень хотелось.