еще... Повторяла, пока Марта не заучила инструктаж наизусть. И только после этого ей дали «зеленый свет».
Как сказала Анка, мишени были самые обыкновенные. Белый фон, грудная зеленая фигура, круги с цифровыми обозначениями. Самое лучшее попасть в «десятку». Или в «яблочко».
Марта старалась. Одну за одной посылала пули в цель. Но у нее не было никакого опыта. И пистолет для нее был слишком тяжелый, под его тяжестью дрожала рука. Все пули уходили мимо.
– Так, совмести мушку с прорезью прицела, – терпеливо объясняла ей Люба. Она переняла эстафету у Анки. – Теперь затаить дыхание, плавно давить на спусковой крючок. Запомни, ты не должна ожидать выстрела...
И наконец ей повезло. Первая пуля попала в мишень. Правда, всего лишь в «молоко». Но для нее и это был результат.
На следующий выходной она снова была в тире.
Первую половину этой недели Люба и Анка издевались над ней как могли. Сначала заставляли держать на весу тяжелый утюг, затем навесили на руку гантель. Зато остальное время не трогали ее вообще. Дали руке отдохнуть.
С первого выстрела Марта попала в «семерку», со второго в «восьмерку». Третья пуля плюхнулась в «молоко». Зато четвертая и пятая – снова «восьмерка».
Но дальше, как Марта ни старалась, вперед не шла. Выше «восьмерки» прыгнуть никак не могла. Но и в «молоко» почти не попадала.
– А ты представь, что это не мишени, а те негодяи, которые... ну это... Представь, – неожиданно посоветовала Люба.
И Марта представила. Все пули ушли в «молоко».
– Поняла? – спросила сестра.
– Что поняла?
– Все мимо. А знаешь почему?.. Потому что ты дала волю своим эмоциям. А это волнение. Волнение – это дрожь в руке. А рука должна быть твердой... Теперь попробуй так. Нарисуй мысленный образ этих негодяев. И отодвинь их на задний план своего сознания, в «подкорку». Они как бы перед тобой, но ты о них не думаешь. Ты думаешь только о том, чтобы поразить мишень...
Марта так и поступила. И впервые приблизилась к «десятке». Одна пуля образовала дырку в кругу «девятки»...
В следующее воскресенье Марта отправилась в тир уже сама. Спортивная стрельба захватила ее.
– А что, сестра не приехала? – встретил ее Митрич. – И Анка тоже?.. Почему?..
Марта ему нравилась. И все-таки приезду Любы он был рад больше. И Марта знала, почему.
– Они вам привет просили передать, – улыбнулась она.
И достала из сумки бутылку импортной водки.
– Ух ты! – обрадовался Митрич. – «Абсолют», целая литра... Давай по чуть-чуть! – заговорщицки подмигнул он ей.
– Нет-нет, что вы, – улыбнулась Марта.
– Ну да, – почесал затылок Митрич. – Ты такая хрупкая, такая нежная... И пить... Да, дурака я свалял... Ну пошли, просто в моей каморке посидишь, журналы по стрелковому делу полистаешь. Если хочешь, мой треп послушаешь...
– Я бы поработать хотела...
«Поработать» – это выражение Любы. И Марта не говорила «стрелять». Она говорила «работать»...
– Да успеешь еще... А потом, там у меня, – он показал в сторону зала, – поэты работают...
– Поэты?
–