мне и тебе.
Волфганг молчал. Он не мог сказать, что тот вариант, о котором говорил отец, был тем, о чём он мечтал. Но Константин был прав. Исгерд хороша собой, воспитана и умна. Волфганг хотел бы, чтобы та ему принадлежала.
– Это хороший выбор, – наконец произнёс он.
– Я знал, что в конце концов ты меня поймёшь. Однако же, – Константин снова поднёс сигару к губам, – тебе придётся сделать первый шаг.
– Всё будет так, как должно быть, – сказал Волфганг, уже прокручивая в голове то, что ему предстоит.
– У Консула вызывает сомнения возможность контактов твоей будущей супруги с Краузами. Ты можешь разрешить этот вопрос?
– Само собой.
– Хорошо.
Константин принялся тушить сигару, и Волфганг уже решил было, что на этом официальный разговор окончен.
– Я могу идти? – спросил он.
Константин кивнул.
Волфганг учтиво поклонился, прижав одну руку к груди, распрямил спину и, не обращая внимания на то, как бешено бьётся сердце в груди, развернулся на каблуках, чтобы выйти прочь.
– Совсем забыл, – на полпути окликнул его отец.
Волфганг чуть повернул голову, поверх плеча глядя на него.
– В конце осени пройдёт традиционный турнир выпускников, я прав?
– Да, отец, – Волфганг наконец повернулся к нему лицом.
– Никто из пяти поколений твоих предков не проигрывал на нём, – продолжил Константин.
– Я знаю, отец. Я не подведу.
– Очень надеюсь на это. Ты должен проиграть Краузу.
– Что?..
Волфганг непонимающе смотрел на него.
– Ты должен, – повторил Константин неторопливо, – победить всех противников и проиграть Ролану фон Краузу.
Волфганг молчал всего минуту, но ему самому эта минута показалась вечностью.
– Почему? – наконец сухо спросил он. Столь редкий огонь блеснул в его глазах.
– Потому что таков мой приказ, – с деланным недоумением произнёс князь, – ты свободен, Волфганг. Я хочу остаться один.
Глава 8
Ролан ожидал, что воскресенье станет его спасательным кругом – долгожданной возможностью подобраться к Исгерд настолько близко, насколько он на самом деле хотел.
Вскоре после рассвета он подловил момент, когда Исгерд, позёвывая, выбралась на веранду с чашечкой кофе и, высунувшись в окно, крикнул:
– Ага, я знаю твой секрет!
Исгерд слегка подпрыгнула на месте, расплескав добрую половину кофе по столу, и выругалась – до сих пор Ролан подобных слов от неё не слыхал и вообще не подозревал, что они хранятся у Исгерд в голове.
– Ты что здесь делаешь? – поинтересовалась Исгерд, зло прищуриваясь на него через плечо.
– Живу, – ответил Ролан спокойно. Пошире распахнул окно и, поставив одну ногу на подоконник, приготовился выпрыгнуть. – Ты же помнишь, муравьи, – продолжил он.
И в этот момент, момент триумфа и тайного торжества, когда Ролан уже пребывал в уверенности, что Исгерд находится у него в руках, вдалеке послышался гул турбин,