в душе любовь, тепло и состраданье.
А я уж помогу, тебе раскрыть все знанья.
До встречи!..
Всё!..
Пока!..
С тобой я навсегда!
Храм души
Тихонько ступая, боясь провалиться,
Она шаг за шагом шла вверх к алтарю.
Взирая на стены, пыталась молиться,
А губы шептали: «Стою на краю…»
Понять не могла – в храме стены разбиты.
Все лики святых очернила тоска.
По окнам, что были годами не мыты,
Катилась одна за одною слеза.
И, взглядом блуждая, она в изумленье
Увидела согнутый стан старика.
Он тихо молился, шепча откровенья.
К нему подтолкнула вдруг чья-то рука.
– Откуда ты, старец? И что с этим храмом?
Ты молишься здесь почему и кому?
Вокруг всё разбито и съедено хламом.
И я как попала сюда – не пойму.
Старик повернулся: «Душа это, детка!
Твой Храм одинокий без света любви.
И тело твоё, как особая клетка,
Твою держит душу всегда взаперти.
Стучался Господь, ты его не впускала.
Заботами жизни мирской лишь жила.
Любви непонятно какой ты искала,
А сильно обжегшись, ты снова ждала.
От боли, обиды душа разрушалась…
Я Богу молился один за тебя…»
И видит она: за спиной показались,
Вниз прячась, свисали два белых крыла.
– Ты Ангел мой? Так ведь? Я рада так встрече!
Но как же мне быть, подскажи, я молю!
Я снова встречаю в слезах каждый вечер
И снова от страха стою на краю.
И Ангел, обняв, усадил её рядом.
Слезинки смахнул своей тёплой рукой.
Коснулся её он пронзительным взглядом,
Сказал: «Возьми краски и сделай ремонт».
– А где же мне взять эти чудные краски?
«В любви ко всему – это главный твой цвет!
Долой серых будней плаксивые маски!
Запомни: Любовь и есть бог! – вот ответ.
Тебя создавал Он с любовью и верой,
А душу хранил от вторжения зла.
Но ты, взяв оценки, их ставила первой,
И неуды ставя, ломалась душа.
Забыла, что Бог по делам и поступкам,
По мыслям и помыслам – главный судья!
Когда твоя жизнь разделилась по суткам,
Я мог лишь молиться в душе за тебя.
Теперь вот подумай и взвесь на досуге…
Урок оцени, чтобы не был пустой.
Дарю тебе крылья, как лучшей подруге,
Я рядом, зови, полетим ввысь с тобой!»
Тоска
Вдруг такая тоска навалится —
Хоть ты рёвом реви, хоть вой…
Как жалейка, всё плачешь, маешься,
Меж погостов в ночи сырой.
Давит сердце тоскою слёзною,
И сочится слеза сквозь швы.
Красной нитью я сердце штопаю,
Но в нём раны опять видны.
– Что ж ты