степени повлияла на переоценку и приобретение новых культурных ценностей – знаний, умений, новых блюд и привычек, то присоединение в июне 1940 года Бессарабии (вошла в Молдавскую ССР) и Северной Буковины (стала частью Украинской ССР) во многом изменило культурно-национальный ландшафт этих республик, имело серьезное влияние на бытовые привычки населения. Это же можно с полным правом отнести и к событиям в Прибалтике, когда, в августе 1940 года три прибалтийские республики вошли в состав СССР.
Чем же были замечательны эти процессы с интересующей нас точки зрения? Ну, конечно, смешно предполагать, что западно-украинские крученики или кишиневские плацинды вдруг разом вошли в советскую официальную кухню и стали повсеместно подаваться в заведениях общепита (не смейтесь, пройдет чуть более 20 лет, и их рецепты будут выпускаться миллионными тиражами в московских издательствах). Но ничто не проходит бесследно. И сотни тысяч людей, перемешавшись в этом предвоенном круговороте, навсегда запомнили и сохранили те блюда и привычки, которые обрели в молодости.
Оркестр под управлением Яна Кордина. Прага, начало XX века
Нам не нужно далеко ходить за примерами. Дед одного из авторов этой книги, военврач Павел Федорович Сюткин, с частями Красной Армии в июне 1940 года вошел в Кишинев, где и нашел свою судьбу – Богуславу Яновну Кордину, дочь дореволюционного русского военного капельмейстера Яна Кордина, оказавшегося после Первой мировой в Бессарабии. Через всю войну она пронесла любовь к нему, ожидая его возвращения в эвакуации в Свердловске – с двумя маленькими дочерьми Павла Федоровича от первого брака и родившимся весной 1942 года сыном. Как же запомнились те блюда, которые она готовила в 1960–1970-е годы, – драники, кнедлики – все, что сохранилось в ее памяти от пражской (она была чешкой по национальности) и кишиневской юности! И подобных примеров, думаем, была не одна тысяча. Так что даже такое «человеческое измерение» многое добавляет к событиям той эпохи, по-новому позволяет взглянуть на взаимовлияние кулинарных культур и привычек.
Однако понятно, что свести все события этого предвоенного периода к простому обмену знаниями, поварскими навыками невозможно. Это было действительное массовое переселение миллионов людей. Смотрите сами, к новой западной границе (отодвинувшейся местами на сотни километров) выдвигались дивизии, создавались укрепрайоны, перемешались все службы армейского тыла. Туда же направлялись гражданские специалисты, чиновники, партийные активисты, призванные создать структуру управления на новых территориях. Существенным был и обратный поток. Мы даже не говорим здесь о репрессированных, переселяемых в глубь страны семьях «сомнительного» классового происхождения. Как вы видели выше, даже на примере нашей семьи, обычное гражданское население также порой оказывалось за тысячи километров от привычных мест.
Но и упомянутые события – лишь часть огромной картины. В 1939–1940 годах на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке фактически создается новая промышленная