хотел преклонить колени, но с прерывистым вздохом, похожим на всхлип, она внезапно оказалась у его груди, прижалась всем телом, сжала тонкими пальцами плечи. Приникла влажной щекой.
И он, не веря себе, не зная, как поступить, поступил так, словно на её месте была обычная девушка: измученная, ищущая поддержки – он осторожно обнял богиню, ласково провёл ладонью по голове.
– Эет… Я не знаю, что делать, – прошептала она. И, отстранившись, смотрела ищущими, тревожными глазами в его глаза, словно он мог дать ей ответ. – Я запуталась… Помоги мне…
Он улыбнулся. Чуть-чуть, уголками губ, ласково и ободряюще. Отвёл тонкий волосок с её лица, заправил за изящное ушко.
– Всё будет хорошо, Благос… Сили. Мы справимся со всеми сложностями.
– Мы… – голос её дрогнул. – Мы… Эет! Что теперь будет?
– О чём ты?..
– Я так давно была одна… А теперь…
Он почувствовал, как её начала сотрясать крупная дрожь. И снова тепло улыбнулся.
– Кажется, я понял. Не бойся. Тебе больше не придётся терять. И не придётся сражаться в одиночку.
– Эт… Из всего моего народа ты один… не просто чтил, ты любил меня. Ты всегда меня… чувствовал. Но я не ожидала… не думала, что… что сама…
От невысказанного продолжения у него перехватило дыхание.
– Госпожа моя?..
Роза на алтаре…
В ответ на его слова.
“Ты же понимаешь, это будет что-то вроде нашего обручения, Сили…”
И она сама сейчас – так близко…
Неистовое желание поверить… проверить! смело все доводы разума: Эет нагнулся к её губам.
Девушка прерывисто вздохнула, откидывая голову.
Эет внимательно, вопросительно всмотрелся в её глаза. В них не было гнева – лишь извечный страх гордой и сильной женщины ввериться мужчине, покориться ему… И юноша крепко, но нежно прижал богиню к себе, другой рукой придерживая её затылок, не давая Силинель ускользнуть второй раз.
И накрыл её губы своими.
Она тихо вскрикнула.
Он чуть отстранился.
– Я был слишком самонадеян, Госпожа моя?
– Н-нет… – прошептала Силинель.
И Эет снова поцеловал её. И на этот раз Сили ответила. Её пальцы скользнули по его волосам, запутались в них, глаза закрылись, и вся она полностью отдалась происходящему.
И Эет, не смея верить себе, пил губами дыхание богини…
Силинель не оглушала страстью. Она раскрывалась навстречу нежно, постепенно, словно озябший цветок солнечным лучам. Она словно пробовала на прочность каждую секунду их объятий, упивалась каждым мигом… как будто сама не верила в реальность происходящего, как будто старалась впитать и сохранить на целую вечность память о чудесном сне…
И Эет не спешил, позволяя Сили – и себе – поверить.
И сам не смог бы сказать, сколько длился их поцелуй.
Эет и Силинель смотрели в глаза друг другу.
Потом она подала ему руку и, когда он сжал в своей ладони тонкую кисть, мягко потянула за собой.
Они шли куда-то вдоль причала по древним пыльным плитам…
Сердце