тайне. Смотри, не подведи меня, Дэвид. Не забывай, что я в любой момент могу согнать твоих овец со своих земель.
– Я помню, милорд.
– Завтра, я дам дополнительные указания. И чтобы до обеда здесь все было убрано.
– Как скажете, ваше сиятельство.
– Вот так-то, – удовлетворенно кивнул Мельбурн, поднимаясь на ноги. – Я иду спать, а вам еще предстоит много работы. За отвагу и усердие, проявленные этой ночью, вы получите хорошее денежное вознаграждение.
Мельбурн из-за всех сил дернул на себя дверь своих покоев, но она не поддалась. С запозданием он вспомнил, что велел Элизабет Невилл запереть дверь.
– Вот черт, – выругался граф. – Что встали столбом? Стучите, – приказал он двум слугам, которых взял с собой. Они были нужны ему, чтобы приготовить ванну.
Когда из-за двери послышался слабый испуганный голосок Луизы, Ричард облегченно вздохнул.
– Лу, это я, – сказал он. – Открой дверь.
Пришлось постоять еще несколько минут, пока хрупкая слабая девушка пыталась справиться с запорами.
– Господи, ты на себя не похожа, – с горечью проговорил граф, когда из приоткрытой двери, показалось бледное осунувшееся лицо Луизы. Толкнув плечом дверь, Мельбурн уверенно вошел в свои покои. Приятное тепло мгновенно подействовало на его изможденное тело и напряженные до боли мышцы.
– Ванну мне. Быстро, – рявкнул он слугам, топтавшимся сзади.
– Ричард, ты жив. Слава Богу, – воскликнула Луиза с некоторым опозданием, и бросилась на шею брата. Она целовала его окровавленное лицо и разбитые руки.
– Ты тоже выглядишь ужасно, – печально сделала вывод девушка, отстранившись и разглядывая Ричарда. В синих глазах сестры отразилась боль и сострадание.
– Пойдем. Я помогу тебе раздеться и обработаю раны, – шепнула она.
Взяв брата за руку, Луиза повела его в другой конец просторной комнаты. Там за кроватью, перед окном стояла ширма, отделяющая жилую часть спальни от гардеробной. Именно туда Луиза распорядилась поставить ванну, которую принесли лакеи графа.
Присев на один из обитых бархатом сундуков с вышитой на крышке золотыми нитями ощерившейся пантерой, которая являлась частью герба Мельбурнов, Луиза Чарлтон очень осторожно смывала кровь и грязь с плеча брата мягкой тряпочкой, пропитанной противовоспалительными маслами.
– Ты не должна это делать сама, Лу. В замке полно прислуги, – сказал граф, перехватив ее руку.
– Все или спят, или трясутся от страха. Дай людям прийти в себя. Уже утро, а после такой безумной ночи, искупать героя и спасителя для меня большая честь, – Луиза выдавила слабую улыбку. Она сама ужасно устала, но тревога и забота о брате превозмогала собственные страдания.
– Ты – истинная женщина, Лу. У тебя самое милосердное и доброе сердце, – мягко сказал Ричард, опуская голову на маленькую бархатную подушечку, заботливо подложенную Луизой на край ванны. Но, когда его глаза тяжело закрылись, лицо графа потемнело и напряглось.
– Замку