знали, что он их видит и слышит. Сам Мартен поддерживал беседу: веко, опущенное один раз, означало «да», веко, опущенное дважды, – «нет».
Жена Изабелль рассказала, что написала заявление в полицию: пусть найдут сбившего его лихача.
– Женщина, вышедшая в тот момент на балкон, запомнила и передала полиции номер машины.
Глаз Жан-Луи вспыхнул.
– Увы, оказалось, что автомобиль был взят напрокат на вымышленное имя.
А потом визиты друзей стали реже.
Жан-Луи Мартен заставлял себя верить во все объяснения, которые слышал. Первым, кто дал откровенно понять, что утратил к нему интерес, был Лукулл. Он мог не оправдываться, достаточно было перестать лизать хозяйскую руку и начать отворачиваться, больше не опознавая неподвижную массу под одеялом, которую все еще выдавали за его хозяина. Хозяин, который не кормит, не бросает палку, чтобы он ее принес, не гладящий свою собаку? Пес не видел больше проку в ревностной службе такому «хозяину».
Потом от вахты отказались коллеги по работе. По сбивчивым речам друга Бертрана Жан-Луи Мартен понял, что на его место в банке взяли другого сотрудника.
У самого Бертрана тоже опустились руки.
Дольше всех держалась семья. Дочери говорили о возвращении домой, о выздоровлении, о возможности перевода в специальную больницу. А потом Изабелль вдруг удивилась:
– Тебя перевели в другую палату?!
Он уронил веко. Финчер переселил его в более просторное помещение, чтобы он мог спокойнее общаться с родными.
– В этой палате нет окна! – возмутилась младшая дочь Сюзанн.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.