на глухую стену.
Самого побоища Алексей не видел – Баграт приоткрыл калитку и втянул Алексея внутрь. С улицы раздавались крики и сытые чавканья литой резины по летней беззащитности тел. Кричали ученые невыразительно, тонко. Даже не ругались, а скорее скулили от собственного бессилия.
– Это новый хозяин, – представил Баграт Алексея начальнику поста, державшему оборону ворот, – прошу любить и жаловать.
– Пожалуем, – ответил охранник и обмял Алексея взглядом.
Баграт проволок Алексея мимо поста у входных дверей и впихнул в холл первого этажа. С застекленного стенда на Алексея уставились фотографии передовиков, пожелтевшие от времени. Перед фотографиями на затянутом красной материей стояла огромная голова Ленина и пялилась на вошедших мраморными бельмами. Голова смотрела далеко в будущее поверх жирных комьев грязи, втоптанных в мраморный пол рифлеными подошвами штурмовиков.
Операция подходила к концу. Оставшихся сотрудников выводили через боковой выход, под конвоем людей в черном доставляли к воротам и оттуда, тщательно обыскав, выпроваживали на улицу. Коридор первого этажа был зачищен – из кабинета в кабинет деловито ходили человек с блокнотом и сопровождающий его фотограф. Деловитый человек что-то записывал, фотограф взблескивал вспышкой, потом они пропадали внутри и через пару минут повторяли действо у следующей двери.
– А вот и наши герои, – радостно заулыбался фотограф. – Позвольте ваш портрет на фоне Ильича. Прекрасная получится композиция. Даже подпись уже придумал: «Вожди новой эпохи».
Фотограф находился в том возбужденно-восторженном состоянии, которым часто прикрывают смущение люди по воспитанию приличные, но вынужденные участвовать в деле не совсем красивом. Когда Алексей был богатым, он не раз наблюдал восторженный стыд рафинированных знаменитостей, привлеченных для украшения банкетов жрущих руками нуворишей.
– Меня не надо, а вот представителя акционеров, пожалуй, зафиксируй. – Баграт отошел в сторону.
– С удовольствием. – Фотограф прицелился в Алексея и сложился локтями и коленями в охоте на нужный ракурс. – А теперь на фоне передовиков производства.
Вспышка сверкнула еще пару раз. Баграта позвали, и он заспешил по коридору частым перебором коротких ног.
– Ой, да вы уже в передовиках! – продолжал радоваться фотограф.
– В смысле? – удивился Алексей.
– Да вот, фотография ваша на стенде.
Алексей обернулся и увидел фотографию с подписью «Бальшаков». Не свою, конечно, фотографию, а отца. На той фотографии отцу под сорок, почти как сейчас Алексею. Отец с фотографии глядел строго, жестко, как и другие снимки, – осуждающе.
– Не надо больше фотографировать, это не я, – попросил Алексей, загородился портфелем от новой вспышки и бросился по коридору догонять Баграта.
– Да как же не вы? Одно лицо! – не верил фотограф.
– Не я! –