Что-то о том, как не окочуриться на сцене? Я не знал. Важно то, что мы привыкли шутить на эту тему. Ничего страшного не случится. Все будет хорошо.
Откуда-то издалека я слышал, как Тед громким голосом растолковывает зрителям, что все это от волнения и жара софитов. Он просил всех организованно выйти из зала и благодарил за то, что пришли.
Ну да, это был не обычный вечер в театре «Уиллоу три». С одной стороны, пришли все актеры, у нас была публика и эта публика не заснула до самого конца спектакля. О таком успехе нам только мечталось. С другой стороны, Ханна потеряла сознание и у нас случился библейский потоп. Как говорится, это шоу-бизнес.
Я продолжал проигрывать в уме предшествующие минуты. Что произошло? Пьеса закончилась хорошо, весь актерский состав вышел на сцену. Тед в кои-то веки безмятежно улыбался, махал своей жене Анджеле, которую разглядел в толпе. Наташа махала этим нелепым седым париком мужу, приведшему с собой их дочку, хотя я и предупреждал, что пьеса не совсем подходит для семилетней девочки. «Эшли очень взрослая, – уверяла меня Наташа. – И она узнала от своей бабушки все о свингер-вечеринках». Подробностей я не выспрашивал. А в центре этой небольшой сцены стояла моя дочь Ханна, впервые выступившая в качестве настоящей актрисы, и жадно впитывала все внимание и все аплодисменты, какие могла унести с собой. А потом вдруг она замерла с бледным отсутствующим лицом. Казалось, шум зрительного зала затих, и я, оцепенев, смотрел, как она падает. Это было похоже на какой-то кошмарный сон.
– У меня есть вода, – сказал Шон, помахивая чашкой. – И… гм… кстати, о воде…
Я не слушал.
– Ханна… – сказал я. – Давай, детка, хватит загораживать свет рампы.
– Вызвать «скорую»? – спросила Наташа, осторожно прикоснувшись к моему плечу.
– С ней все будет хорошо, – тихо произнес я.
Я заметил слабое подергивание век дочери, какой-то безошибочный признак.
– Ханна! – позвал я. – Ханна, вернись!
Салли, мой близкий друг, видела это и раньше. Она опустилась на колени рядом со мной и осторожно отвела волосы Ханны с ее лица.
– Может быть, все-таки вызвать врача? – тихим уверенным голосом спросила она.
Я подождал еще несколько секунд в надежде, что вот-вот дернется рука или Ханна сожмет пальцы, но ничего не происходило.
– Может быть, – пробормотал я. – Может быть.
Салли как раз поднялась с пола, и я собирался объяснить ей, что надо сказать врачам неотложной помощи, когда по всему зрительному залу разнесся ясный голос, усиленный акустикой сцены.
– А вы здорово переигрываете, – произнес он.
Я опустил глаза и увидел, что Ханна очнулась, чуть приподняв голову. Глаза еще оставались тусклыми, но взгляд постепенно сфокусировался, а рот расплылся в слабой улыбке. Она попыталась сесть, я помог ей. Нелепое платье, прикасаясь к моему блейзеру, потрескивало от статических разрядов. Она чуть покачнулась назад, и я поддержал ее. Салли тоже придерживала Ханну за спину. Остальные члены труппы издали внятный вздох облегчения. Шон ласково предложил Ханне воды, и