других подобных. Прогулявшись по аллеям и тропинкам кладбища, бабуся решила немного посидеть у чьей – то могилы. Мне кажется, что в эти мгновенья, она мысленно переносилась на могилы своих близких и родных, захороненных в Астрахани, куда она домчаться могла только мысленно.
Пямятник был большой, и такой старый, что под фундаментом земля давно обвалилась, и зияла щель. Я пробовала заглянуть внутрь, «в ущелье», но дыра зияла темнотой. Потом я видела, как оттуда выбежала мышка, и убежала в кусты. Исследовав чужую могилу, я почувствовала скуку. Стала бегать и прыгать по дорожке, периодически уговаривая бабусю вернуться домой…).
21.08.38. Я месила тесто. Ида стояла на столе в одних трусиках и чувячках. Воспользовавшись случаем, когда я повернулась, она бросила мне в тесто песку. Стоит и в ответ на мой убийственный взгляд притоптывает и поет, глядя на меня. Но, видимо, взгляд мой был достаточно выразительным, т. к. Ида сказала: – "Бабуся, я больше не буду".
У Бориски поносик все не прекращается и от Воли все ни слуху, ни духу. Посадила обоих играть в спальне на пол. Ида забрала оба ящика с посудой. Случайно попав в Идку кастрюлькой, Боря несмотря на её слёзы, начал запускать в неё остальной посудой, так ему это понравилось. Пришлось самыми быстрыми темпами "сворачиваться".
Хотелось бы, чтобы Идка моя стала впоследствии детской писательницей! Мечта! С этой точки зрения я и подбираю материал из её жизни: какую чудную книжку можно написать для детей, имея дневник. Ведь, я до сих пор не могу забыть книги В. Желиховой – "Как я была маленькой."
(Добавляет Ираида…
Единственная написанная, мной и моим мужем – Виктором, книга – «Энциклопедия наших жизней», которую мы публикуем здесь, наверное, должна быть посвящена БАБУСЕ, так как именно она заложила в меня любовь к литературе и способности – правильно излагать свои мысли).
22.08.38. Были у доктора. Прописал новое лекарство. Вдруг…Боричка «пошёл». Совершенно самостоятельно делал шагов по пять, но ещё качает ветром и падает.
26.08.38. В ночь на 23-е заболела расстройством желудка, но на день рискнула остаться с детьми. Мне казалось – принять слабительное и тем самым – исключить болезнь. Оказалось не так. Поднялся озноб, жар. Я слегла. Трудно, даже жуть, как удалось выдержать до половины пятого, когда пришла Нина. Она застала меня с температурой около 40 градусов, с бредом, с истерическим плачем…
Я лежала с кричащим Боричкой, а Дочка уже сама стояла на стульчике и отворяла дверь маме. Вызвали врача. Признал колит, но есть намёки на дизентерию.
Сейчас только встала с постели в первый раз. Вчера от Воли телеграмма – "Возмущён официальностью письма."…
Сегодня ответ на письмо, полученное им по возвращению его из Ташкента. Письмо благодушное, т. к., видимо, в восторге, что никто не возражает против его возвращения в Казань. Пишет, что привезёт виноград и персиков. Идка в восторге!
Нина, напуганная моей болезнью, вызвала мать из Горького, но что-то ни слуху, ни духу пока.
02.09.38. Благодаря приезду Надежды Павловны, я имела возможность