русских и в уничтожении всякой светской власти хотя бы мусульманской, а тем более иноверной. Шариат проповедует равенство признающее власть только духовную в лице Имама Азама; как наследник Магомета, и тех из сподвижников его, коим он)…
…Хотя после истребления Кази-Муллы Гимрами, построена Темир-Хан-Шура близ Кафер-Кумыки, где генерал Ермолов предполагал поставить укрепление; устроена переправа чрез Сулак вместо Балтугая при Миаты; а в 1837 году занята Авария, возведена ХунзахскаяЦитадель и предпринимались незначительные экспедиции в Нагорный Дагестан и Чечню действия эти, продолжавшиеся шесть лет были слишком слабы, не соответствовалисостоянию края и не противопоставляли возраставшему влиянию Шамиля недавних препон.
К окончанию Сунженской Линии неприступали, и все протяжение от Назрана до Таш-Кичу, на котором находилась только кр. Грозная было открыто. Укрепления приходили в упадок, наступательные действия, уже только в последнее время предпринятые, не совсем удавались; а между тем слабое и несправедливое управление краем при недостатке войск. Породили в 1837 году Кубинское возмущение, которое…
…потерь при Ахульго и после неудачи при Чиркее воспламенившей горцев новою надеждою, я полагаю, что надлежало бы принять деятельные меры для наблюдения за действиями Шамиля и для усиления пунктов ближайших к месту его пребывания в Аргунском ущельи. Надлежало видеть в нем врага опасного и не предаваться нелепой мысли, что он уже потерял все доверие Горцев, что он скитается как бесприютный, всеми отверженный, в то самое время. Когда он распространял власть свою между Чеченцами и Карабулаками, следовало знать истинное положение Дагестана и Чечни, и возможность, которую они имели, быть нам вредными. Мы ведем с ними войну 40 лет; можно бы в этом не ошибиться? Если бы должные меры предосторожности были приняты. Шамиль не появился бы в таких силах и так нечаянно, как это было весною прошлого года. В возмущении Чечни, главное местное начальство обязано было предусмотреть ту степень опасности, которая действительно угрожала целому краю, и непренебрегая этою опасностью, отложив другие предположения и экспедиции (я здесь разумею предполагавшую экспедицию экспедицию за Лабу, в которой не было никакой надобности и которая не исполнилась; а между тем войска для нее предполагавшиеся оставались в бездействии и прибыли в позднюю осень, когда они уже не могли быть полезны) употребить все способы на усмирение края. Бесполезно в нынешних обстоятельствах Герзель-аульское укрепление, не следовали в 1840 году возводить, но должно бы обратить внимание: на укрепление Сунженской линии и на неразлучное с этим прикрытие над Тереком.
…Против совести моей была также умолчать, что если слабость и безнаказанность в крае, где мы установили правление, будет отличительною чертою, то к несчастью ожидать можно еще худших последствий.
Не менее того нельзя не сознаться,