столе кувшин с водой и несколько стаканов, а также огромная Библия.
За столом уже сидели Джон Рейган, адмирал Семмс, генерал Батлер и единственный на сегодня наш гость – генерал Форрест.
Джуда обнялся со всеми, кроме генерала Батлера. Я вспомнил, что у них были кое-какие трения в бытность Джуды военным секретарем. Впрочем, после минутной задержки и эти двое торжественно пожали друг другу руки.
Я выдержал двухминутную паузу и запел «Дикси», наш гимн: «I wish I were in the land of cotton…» («Как я хочу оказаться на земле, где растет хлопок…»)
Нестройный хор голосов поддержал меня – мы не хор в католической капелле, подумал я, зато поем от всей души.
Когда отзвучали последние слова – «Жить и умереть в Дикси», – наступила звенящая тишина. Лишь было слышно, как глухо тикают, методично помахивая маятником, большие напольные часы в углу комнаты.
– Господа, – сказал я, выдержав подобающую моменту паузу, – я рад, что вы все нашли возможность присоединиться к нам здесь, вдали от нашей Родины, на клочке земли, арендованном нашими югоросскими друзьями. Сейчас у нас появился исторический шанс воссоздать нашу родину, которая вот уже двенадцать лет стонет под пятой оккупантов, саквояжников и скалавагов, и их черных приспешников. Недалек тот день, когда наш народ обретет свободу, за которую мы так храбро боролись целых четыре года. Давайте же примем присягу на фамильной Библии генерала Батлера, привезенной им из Дикси сюда, в Гуантанамо, где возрождаются наша армия, наш дух и наша нация!
И я первым произнес присягу:
– Я, Джефферсон Финис Дэвис, клянусь в верности Конфедеративным Штатам Америки и моему штату Миссисипи, и обещаю до последнего вздоха и последней капли крови защищать свободу моей родины, да поможет мне Господь!
Все, включая Джуду, который номинально был иудеем, и католика адмирала Семмса, приняли присягу на этой англиканской Библии. Я подумал, что все мы уже присягали Конфедерации, но только один Джуда так и не нарушил клятвы верности. И сейчас его голос зазвучал звонко и четко, как будто он сразу помолодел на тридцать или сорок лет.
После церемонии мы все отсалютовали знамени Конфедерации, стоявшему на постаменте в углу небольшого зала, после чего я сказал:
– Господа, теперь, когда все мы приняли присягу, я могу вам рассказать о подробностях нашего соглашения с югороссами. Но лучше будет, если я раздам вам всем точные копии этого договора, каким-то чудесным образом сделанные нашими югороссийскими друзьями. Каждая из этих копий – ваша, но прошу позаботиться о том, чтобы никто не узнал не только о содержании нашего договора, но и о самом его существовании. Помощь, которую мы получаем от Югороссии, до самого последнего момента должна оставаться тайной за семью печатями.
Джуда внимательно посмотрел на меня и покачал головой.
– Господин президент, – сказал он, – четырнадцать лет назад я договаривался и с англичанами, и с французами о военной поддержке с их стороны. Тем не менее никакой военной или другой помощи мы от них так и не получили. Можем ли